Немало писали (и сам грешил), что в нашем обществе потерян институт репутации. Точнее, сохранились люди, про которых говорят "профессионал", "отморозок" или "ботаник", но то или иное определение нами качества того или иного человека не влияет на отношение к нему. Институт репутации перестает работать не тогда, когда стираются различительные признаки между сволочами и праведниками, а когда исчезают представления о нерукопожатности, когда приличный человек не считает для себя зазорным сидеть рядом с заведомым подонком и мило болтать, поигрывая соломинкой в бокале.

Голодовка Олега Шеина в Астрахани является признаком того, что «большая политика» в России перестает быть политикой-лайт, каковой она являлась последние пару десятилетий.

Все началось осенью 1993 года, когда долгий конфликт между президентом и Верховным советом завершился кровавым столкновением в центре Москвы. Главным уроком, который российские политики извлекли из этой драмы, оказался следующий: не надо драматизировать политические и идеологические споры. Громкая риторика бывает полезна для электоральных кампаний и телевизионных выступлений, но в отсутствии избирателей можно и даже нужно быть прагматичными.

Начальник столичной полиции генерал Колокольцев заявил, что меры, принятые в отношении Pussy Riot, адекватны случившемуся, поскольку это был плевок ему в душу как православному человеку. Как будто кроме души Колокольцева правоохранителям больше нечем руководствоваться! Кстати, владелец этой православной души был и комсомольцем, и коммунистом, что автоматически означало быть атеистом. А может быть, православный атеист Колокольцев все годы упорной милицейской карьеры тщательно прятал свою православную личину под лживой маской атеиста?

Мне очень понравилось старомосковское название ресторана Ксении Собчак «Твербуль». Напомнило, что и мы, как и герои трифоновских романов, встречались когда-то «на Твербули у пампуши». То есть  на Тверском бульваре, у памятника Пушкина. Не там, где он стоит нынче, а на том месте, где стоял – напротив, в начале Тверского бульвара.   

А  в выходные я посетил кафе «Бублик», что расположено в роскошном особняке 19 века, вместе с рестораном «Твербуль». И кафе и ресторан  принадлежат Ксении Собчак.

Что касается кафе, бескорыстно рекомендую: хорошая, разнообразная  еда по средним московским ценам, элегантный, без изысков, интерьер, терпеливое и быстрое обслуживание. В общем, все со вкусом.

Уже понятно, что резонансные уголовные дела последних недель — это не из ряда вон выходящие события, не нервный срыв издерганной власти, а ясное обозначение грядущей путинской политики. Власть, расценившая необходимость считаться с многотысячными митингами как свое унижение, теперь берет реванш. Протестная активность стараниями многих разных людей на какое-то время выдохлась, и реакция в эту паузу, будем надеяться, кратковременную, неизбежна. Роль персоналий, к сожалению, до сих пор велика в российской политике.

По правде говоря, в изготовленной на НТВ пропагандистской отраве принципиально нового ничего нет. Все это уже сто раз было и на НТВ, и на других каналах, и в суверенно-демократической России и в социалистическом СССР. Рецептура одна, школа общая, а ученики достойны своих учителей. Каких чудовищных размеров ложь звучала и раньше с наших голубых экранов! И что? Да ничего! Смотрели, усмехались и не особо обращали внимания.

Мне уже довелось написать в «Ежедневном журнале» статью о социальной катастрофе, к которой мы неумолимо идем. Публикация датирована 16 июня прошлого года. Это было до:

         - «рокировочки» 24 сентября;

         - «выборов» 4 декабря 2011 г. и 4 марта 2012 г.;

         - массового протестного выхода людей на площади и улицы. 

         Что же поменялось в том диагнозе, который я поставил социальной ситуации в стране? Многое и, к сожалению, не в лучшую сторону.

         Дело в том, что наряду с тенденциями, которые отражаются в статистике и никуда не делись, появилось новое обстоятельство, резко осложняющее нахождение выхода из того социального кризиса, в котором Россия уже находится по крайней мере несколько лет. Это окончательная деградация механизмов принятия решений в нашем государстве, что относится, конечно, не только к социальной сфере.

Всю неделю на разные лады отпевали гражданский протест. Эдуард Лимонов поведал, что все дело в трусости «буржуазных лидеров», которые присвоили себе право руководить митингами и допустили преступное соглашательство с властью (странно, что отчаянному революционеру не удалось привлечь своей бескомпромиссностью такое же количество протестующих, как митинги на Болотной и проспекте Сахарова). Валерия Новодворская объясняет спад протестной активности тем, что либералы осквернили себя общением с левыми и националистами (и в этом случае остается только удивляться, почему и на митинг, альтернативный шествию на Якиманке, собралось человек тридцать).

Я хоть и не Чернышевский, но в последнее время регулярно высказываюсь, отвечая на вечный русский вопрос «Кто виноват?» Кто виноват в том, что волна протеста, всколыхнувшая Россию, спала, и Путин вернулся в Кремль еще на шесть, а то и на двенадцать лет? Растерянные граждане, так храбро отстаивавшие свои права на Болотной с шариками наперевес, удивлены тем, что власть их требования проигнорировала: выборы не отменили, новые не назначили, политзеков не выпустили, и, вот, в завершении всего Путин вновь воцарился на троне.

Я хотел бы привлечь ваше внимание к еще одной любопытной детали прошедших выборов. Третье место Прохорова по всей стране, а в Москве уверенное второе с победой на отдельных участках. Как нам это вообще понимать? Притом, что про него говорили и что он – кремлевский проект, и что Россия никогда не отдаст голоса миллиардеру, и что его чисто человеческие качества вызывают вопросы. И вот такой результат.