КОММЕНТАРИИ
В погонах

В погонахСчет на килотонны

11 ОКТЯБРЯ 2012 г. АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ

РИА Новости

Если что-то удивляет во взрыве боеприпасов под Оренбургом, так это то, что при этом гигантском взрыве (говорят то ли о трех, то ли о четырех тысячах тонн) никто не пострадал. Спасибо младшему лейтенанту, который быстро сообразил, что своими силами пожар не потушить и увел сотню солдат в укрытие. Будем надеяться, что парня не накажут. Больше удивляться нечему.

Вот краткая и, конечно же, далеко не полная хроника инцидентов, произошедших при утилизации боеприпасов только в этом году. Май: на полигоне в Мулино (Нижегородская область) во время разгрузки взорвался один из боеприпасов. В результате шесть военнослужащих погибли, четверо были ранены. Тогда же на территории военной части в Приморском крае загорелся склад с 100-миллиметровыми снарядами. В результате ЧП пострадали двое военнослужащих, МЧС эвакуировало 700 жителей ближайших поселков. В том же мае на военном складе в городе Каменск-Шахтинский Ростовской области произошел пожар. На полигоне Ашулук в Астраханской области произошел взрыв боеприпасов, предназначенных к утилизации. Июль: двое военнослужащих погибли при взрыве боеприпасов на полигоне Погоново под Воронежем. В том же месяце в Новосибирской области сгорел эшелон с боеприпасами. В прошлом году произошло два десятка инцидентов, большинство – с человеческими жертвами.

И всякий раз комиссии Минобороны и военные прокуроры проводили строгое расследование, виновные получали суровое, но справедливое наказание. Мало того, по сему поводу выступал и вице-премьер Рогозин, и сам Путин. Военное ведомство проводило специальную коллегию. Результат, как видим, равен нулю.

Иначе, увы, и быть не могло. Склады Минобороны под завязку забиты выслужившими свой срок снарядами, минами и бомбами. Сколько их точно, никто не знает. Владимир Путин утверждает: уже сейчас утилизации требуют 10 миллионов тонн боеприпасов. В то же время начальник Генерального штаба Николай Макаров говорит о шести миллионах тонн, находящихся на складах военного ведомства.

Так или иначе, было решено: в этом году необходимо ликвидировать около двух миллионов тонн. Из них «цивилизованно», промышленным способом будет утилизировано только 160 тысяч тонн. Остальное методом подрыва… Со всеми вытекающими, а точнее, взлетающими на воздух последствиями. Дело усугубляется еще и тем, что в подрывах заняты солдаты срочной службы, которых если и обучали обращению со столь опасными «предметами», то от силы месяц.

Параллельно с процессом утилизации вяло тянется спор между военными и представителями промышленности. Последние утверждают, что могли бы ликвидировать гораздо большее количество боеприпасов, чем им выделяют военные. На что чиновники военного ведомства указывают: боеприпасные заводы не обладают ни мощностями, ни складскими помещениями, чтобы переработать «боезапас», доставшийся в наследство от Советского Союза. А на то, чтобы создавать дополнительные мощности, средств, увы, нет.

В принципе, все происходящее можно было бы воспринимать как неизбежное зло. Опасность при хранении боеприпасов, некоторые из которых выпущены чуть ли не в 30-годы прошлого века, неизмеримо выше, чем риски от возможных подрывов. Ну а насчет связи между рубкой леса и щепками, это не Сердюков придумал.

Если бы не одно обстоятельство. В тот день, когда в прессе появились подробности оренбургского «инцидента», «Коммерсант» сообщил: окончательно вставшая с колен Россия гордо отказалась от участие в программе Нанна-Лугара. Напомню, сия программа, получившая имена двух американских сенаторов, которые были ее инициаторами, имела целью оказать помощь России в поддержании безопасности ее ядерных арсеналов, включая, разумеется, и утилизацию боеприпасов, выслуживших срок. Почти двадцать лет американцы тратили по полмиллиарда долларов в год на все виды средств защиты наших ядерных арсеналов – от сигнализации до огнетушителей, оплачивали провоз специальными составами боеприпасов на заводы, где их разбирали. Позже стали помогать и в строительстве мощностей по ликвидации химического оружия. Конечно, у них был свой интерес. Программа стартовала в 1992-м, когда из-за нехватки средств на обслуживание хранилищ, нельзя было исключать чего угодно: утери боеприпасов (напомню, что четырьмя годами позже генерал Виктор Есин по приказу Ельцина лично пересчитал их, чтобы убедиться: ничего не пропало), всевозможных инцидентов, по сравнению с которыми Чернобыль показался бы детской шалостью. Так что, помогая нам, американцы страховали себя от всемирной катастрофы. И готовы были помогать впредь.

Однако мы теперь гордые. К тому же, якобы оказывая помощь, коварные пиндосы получали доступ к отечественным секретам, чему тоже следовало положить твердый конец. Положили. Теперь Россия обречена расходовать дополнительные 15 миллиардов рублей в год (если захочет, конечно). Я далек от того, чтобы предположить, что теперь разборку ядерных боеприпасов поручат солдатам-срочникам. Хотя, может быть, в этом и заключается стратегический замысел российских властей. И пусть гнусные американцы день и ночь переживают о том, что происходит с нашими ядерными боеголовками. Вот он, наш вариант ядерного сдерживания. С другой стороны, может быть, этих денег как раз бы хватило, чтобы построить производственные мощности для утилизации обычных боеприпасов? И имеет смысл начать переговоры с США о помощи в ликвидации именно обычных боеприпасов. Но мы же гордые… Мы готовы заплатить жизнями пацанов. Мощность взрывов пошла на килотонны…

Фотография РИА Новости

Версия для печати
 



Материалы по теме

Конец реформам Сердюкова. Началась контрреформа // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Итоги недели. Реформа уйдет в гимн? // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Владимир Путин и его виртуальные солдаты // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Заткнуть черную дыру портянкой… // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Погоны для Шойгу // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Настоящая причина // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Взбесившийся принтер СК // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Их последний поклон? // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Время сокращать амбиции // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
Танки снега не боятся? // АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ