Однако патриарх Алексий II стал для постсоветской церкви чрезвычайно и несравнимо значимой фигурой. При нем современная РПЦ стала частью общественной, социальной и культурной жизни, составной частью гражданского общества. Несмотря на то что бывшие демократы в 1990- годы хотели сделать православие своим флагом, оправданием нового капиталистического государства в России, патриарх не позволил этого сделать – Алексий II всегда выступал за жесткое отделение церкви от государства, но не общества (как он любил повторять). Светскость государства, православность чиновников, стремление церкви быть в школе, армии, СМИ и т.д., альтернативное православие, миссионерство новых неправославных церквей, воссоединение с Зарубежной церковью — все это возникло сразу, и не стоило ожидать от патриарха и других иерархов церкви идеальных решений. Но позиция патриарха позволила избежать решений исторически ошибочных, на которые часто подталкивали церковь и чиновники, и сторонники построения в России православной «русской цивилизации».
Как и в случае с российским государством, в церкви механизмы гражданского общества только формируются, сдержки и противовесы различных сил – жестких или более умеренных государственников, либералов, ультра-консерваторов и т.д. – находятся в зачаточном состоянии. Баланс сил, своеобразную гармонию, необходимую для стабильного существования всех церковных институтов, умиротворения бурной общественной жизни православия, поддерживал именно патриарх Алексий Второй. Он в этом смысле был таким же гарантом, каким являются президенты страны, только гарантом равновесия различных церковных партий, которые группируются не только вокруг консерваторов или умеренных православных, но и вокруг отдельных влиятельных фигур.
Последнее время особенно выделялись в руководстве РПЦ две авторитетные фигуры – митрополита Кирилла, главы ОВЦС, и митрополита Климента, управляющего делами РПЦ МП. Кандидатура последнего наиболее вероятна в качестве местоблюстителя патриаршего престола. Обоих митрополитов церковная и околоцерковная пресса называла также кандидатами на патриарший престол. Но митрополит Кирилл воспринимается большинством епископов, которые и будут выбирать патриарха на Поместном соборе РПЦ МП, как политический деятель со своими амбициями и авторитарными замашками. Митрополит Климент – опытный чиновник, консерватор, сторонник активного продвижения церковных инициатив во властных структурах. С одной стороны, это вполне отвечает интересам государства, с другой — деятельность Климента в Общественной палате РФ показала, что он способен оказывать сильное давление на представителей власти, если это касается законопроектов о реституции собственности или введения «Духовно-нравственной культуры» в школах, что, безусловно, должно раздражать чиновников. Третьим кандидатом называют митрополита Минского, экзарха Белоруссии Филарета (Вахрамеева), однако он находится в чрезвычайно преклонном возрасте.
Вместе с тем, естественно, обсуждение всех возможных кандидатур на патриарший престол носит характер предположений, которые могут в одночасье измениться. Поместный собор РПЦ МП может принять и неожиданное решение, поскольку никого не устраивает ни слишком либеральный, ни слишком консервативный первоиерарх. Кандидатом в патриархи может стать и немолодой, но и не слишком дряхлый митрополит Санкт-Петербургский Владимир, умеренный по своим богословским и политическим взглядам.
Ясно одно – постепенное, более-менее спокойное развитие РПЦ прервано и церковь вступает в полосу изменений как ее церковного управления, которое меняется каждый раз с приходом новых лиц, так и ее общественной миссии, которая меняется в зависимости от назначения епископов и развития приходской жизни. После кончины патриарха Алексия II изменения коснутся всех сфер жизни wеркви, поскольку ни в социальной, ни в политической, ни в культурной сферах у РПЦ не было общей четкой понятной обществу позиции. Все углы, все резкости, исходящие либо от епископа Диомида, либо от замглавы ОВЦС отца Всеволода Чаплина, всегда сглаживались словами патриарха Алексия. Но это уже, к сожалению, прошлое.
