Выбоина в Круглом столе

Один знакомый говорил автору, что в его, знакомого, лагерном прошлом самым нежелательным было "попасть в непонятное".
О чем бы это я?

В прошедший понедельник, 21 марта, в Страсбурге состоялся Круглый стол по проблемам политической ситуации в Чеченской Республике. Вплоть до самого начала было неясно, что же это будет: наконец-то политический диалог "федералов" с "умеренными сепаратистами", как замышлял организатор "круглого стола" Андреас Гросс, главный докладчик по Чечне в ПАСЕ, или же очередной "междусобойчик"? Само мероприятие прошло в закрытом режиме, а для журналистов была проведена пресс-конференция, которая ничего не прояснила. Засим воспоследовало немало комментариев, которые ситуацию запутали совершенно.

Российско-чеченский официоз был настроен благодушно. По мнению Алу Алханова, в Страсбурге произошел позитивный перелом в оценках ситуации в Чечне. О том же, похоже, писала придерживающаяся прямо противоположных воззрений Анна Политковская: "В зале были отечественные правозащитники... На пиар-акцию были приглашены представители "солдатских матерей", а также Татьяна Локшина (центр "Демос") и Светлана Ганнушкина ("Гражданское содействие"). Их задача была - освятить мероприятие своим высоким присутствием. Они и освятили". Все эти заявления говорят об одном: происшедшее в Страсбурге - то самое "непонятное", в которое попали российские правозащитники.

Однако обратимся к истории вопроса. Вышеупомянутый Андреас Гросс давно хотел посадить сепаратистов за один стол с чеченцами промосковскими и вел об этом напряженные переговоры с лондонским сидельцем Ахмедом Закаевым. Он предполагал, что это будет длительный процесс, с чередой круглых столов и прочих встреч. Непонятно, правда, зачем прошлой осенью тот же самый Гросс, представив Парламентской ассамблее "приятную во всех отношениях" для российской стороны резолюцию о политической ситуации в Чечне, согласился на поправку, исключающую из политического процесса всех сепаратистов - вне зависимости от того, умеренные они или же террористы. Наверное, сделал это Гросс "для усложнения жизни" - приглашение к переговорам чеченцев, мягко говоря, затруднилось. Правозащитники сначала написали, что не видят смысла в наслаждении российской власти тихой игрой в переговоры "сам с собой", и тем более не хотят присутствовать при этом стыдном занятии. На это из Страсбурга хитро намекнули, что переговоры будут настоящие, с настоящими сепаратистами - об этом-де договариваются с самим Закаевым.

На поверку оказалось, что и сам Закаев был не против участия. В разговоре с автором он сказал, что и Аслан Масхадов накануне гибели по телефону дал "добро" на участие в "круглом столе", но не успел обнародовать соответствующий документ. И каких-то представителей невыездной Закаев обещал в Страсбург послать.

После гибели Масхадова Андреас Гросс - демократичный, интеллигентно-небритый, в шарфе - продолжал "челночную дипломатию", и появилась надежда, что переговоры - не фикция. А, значит, осмысленно и присутствие правозащитников, которые, по предложению Гросса, должны были выступить в самом начале заседания, задав рамки того самого политического процесса.

Ну что тут скажешь? Ведь это и есть их работа - задавать рамки для политиков, обозначая границы допустимого. Политики, когда опускаются до разговора с правозащитниками, обычно сетуют: "Вот вы-де говорите о том, как не надо делать, а нам нужно знать, как надо" - и этим показывают полное непонимание. Ведь между "не надо" и "нельзя ни при каких обстоятельствах" есть некоторая разница. Одни ищут пути, другие ограничивают область поиска, дабы не началась дорога, вымощенная благими намерениями...

После того как правозащитникам была предложена именно такая роль - задать рамки процесса, - им, как честным людям, пришлось согласиться.
Не стоит пересказывать выступления Ганнушкиной и Локшиной
- описания и правовые квалификации происходящего в Чечне. Про то, что соблюдение прав человека и борьба с безнаказанностью есть одно из необходимых условия для любого политического процесса. Про то, что намеченные на осень выборы республиканского парламента в условиях продолжающегося террора невозможны - впору скорее вводить в Чечне чрезвычайное положение, многие элементы которого de facto и так действуют.

Не стоит также удивляться, что эти выступления не вызвали восторга у грозненских чиновников. Те громогласно клеймили дам, называя их чуть ли не главными идеологами сепаратизма, и много говорили о царящей в республике разрухе, ее преодолении, желательности европейского в этом участия, а так же о видах на урожай. В кулуарах, правда, те же чиновники благодарили правозащитниц за сказанные слова правды. Удивляться не стоит: ужасы - ужасами, но чрезвычайное положение не позволит по своему усмотрению расходовать столь желанную европейскую помощь. Так что очередные "выборы" в Чечне, похоже, неизбежны в самом ближайшем будущем...

Удивительным было другое — отсутствие на круглом столе сепаратистов, впрочем, тщательно всеми скрываемое. Закаев намекал, что таковые среди участников все-таки есть, а Гросс ему вторил. Учитывая, что в новостях промелькнула проводившая в республике опросы общественного мнения московская социологическая служба "Валидата", можно было бы заподозрить "скрытого имама" в присутствовавшем Сергее Хайкине. Не считать же действительно главными "ичкерийцами" Локшину с Ганнушкиной.

Кое-что в «непонятном» понятно.
Закаев, не успевший получить письменное благословение Масхадова, оказывается заложником европейской чеченской эмиграции - поэтому лучше никого не посылать, а сделать вид. Гросс, дабы продемонстрировать свои успехи в организации "мирного процесса", тоже изо всех сил делает вид, что "другая сторона" все-таки присутствует. Те, кто приехал "заклеймить и провести линию", за неимением лучшего клеймят присутствующих. А уже их пригвождают к позорному столбу журналисты!
Урок всем нам: стоит внимательнее смотреть, где и в какой компании находишься, с кем договариваешься... С грозненскими все было понятно уже давно - теперь что-то проясняется и с остальными участниками. Суетливая сервировка "круглого стола" позволяла догадываться о подаваемых блюдах.

Только под конец Константин Косачёв изложил российское понимание "умеренного сепаратиста": это, мол, те, кто готов добиваться своей сепаратистской цели исключительно в рамках действующего российского законодательства. И оказалось, что все правы - "и ты, и ты, и ты, Сара, права". Европейцы согласны: ведь в такой формулировке нет в принципе ничего дурного. В принципе - но не в нашей теперешней российской действительности. Потому что у нас в Чечне отлавливались и исчезали сепаратисты любого извода, и "мирнЫе" куда быстрее, чем "немирнЫе" - наверное, потому что не прятались. А сегодня "в рамках закона" к выборам и прочим политическим инструментам не был допущен никто, кроме "правильного" кандидата и его "дублеров", - вспомним опыт кадыровких выборов 2003-го года и алхановских 2004-го. Наверное, это и пытался объяснить Андреасу Гроссу один из званых, но так и не приехавших сепаратистов Умар Хамбиев, - но, видно, не нашел доступных слов для изложения своей правоты... Все тот же товарищ автора, осваиваясь в тюрьме, познакомился с одним из главных правил: "Нужно знать, кому вручить свое вероятие". А без этого лучше не начинать.

Автор — член правления общества "Мемориал"