КОММЕНТАРИИ
В обществе

В обществеКоррупция – 4. Заинтересованно

4 АВГУСТА 2008 г. ГЕОРГИЙ САТАРОВ
zlatkovsky.ru/Михаил Златковский

Что такое традиционный начальник? Это тот, кто считает, что он лучше всех. Поэтому ему никогда не придет в голову, что он неграмотно поставил задачу, что он непродуманно передал агенту ресурсы, что он не умеет использовать информацию и уменьшать ее асимметрию. И вознаграждение, им назначенное, он, конечно, полагает абсолютно правильным. (Я специально так начал эту статью: чтобы смысл первого абзаца был понятен только тем, кто прочитал предыдущую.)

Но, как правило, принципал рассматривает возможность коррупционного поведения агента. И (естественно, не в этих терминах) он желает снизить возможность такого поведения и для этого стремится уменьшить асимметрию информации. Короче говоря, он хочет больше знать об агенте — о том, как он решает задачу и как он тратит на это ресурсы, переданные ему принципалом. Что делает для этого принципал? Он вводит контроль над агентом! Итак, появляется еще один персонаж. Мы его назовем «агент контроля».

Принципал находится с этим агентом контроля точно в таких же отношениях, как с обычным агентом, но только задачи он ему ставит специфические. Он, как и в общем случае, передает ему какие-то ресурсы (ну, допустим, властные ресурсы по контролю над агентом, может быть, по наказанию агента, если нужно), он ставит перед ним задачи, задачи контроля. Он дает ему вознаграждение, и он ждет от него обратной информации о поведении агента. Ниже на рисунке 1 мы видим, как агентская модель пополняется новым персонажем.

Но нам понадобится еще один. Очень часто принципал ставит агенту задачу по взаимодействию с третьими лицами, не включенными непосредственно в систему отношений между принципалом и агентом. Поэтому мы должны ввести в модель еще одно лицо под названием клиент. Клиентами являются покупатели в лавке купца, где их обслуживает нанятый купцом приказчик. Водители на дорогах тоже клиенты, с которыми душевно общаются агенты-гаишники. Коррупционное поведение агентов часто реализуется именно в рамках взаимодействия с клиентами, попадающими в зависимость от агентов. В таких случаях говорят о коррупции в узком смысле слова или взяточничестве. Вот теперь взглянем на пополненную картину принципал-агентской модели.

Рисунок 1. Расширенная принципал-агентская модель

Теперь давайте посмотрим, что из всего этого получается.

Начнем с агентов контроля. Они ведь — точно такие же агенты, как те, кого они контролируют. Агенты контроля находятся с принципалом в тех же отношениях. И значит, отношения между принципалом и агентом контроля страдают всеми теми же проблемами, которые описывались выше. Например, наличествует все та же асимметрия информации. Агент контроля знает, что делает этот агент, которого ему положено контролировать, а принципал не знает. И агент контроля может воспользоваться этим незнанием, вступив в сговор с этим агентом против принципала. Как поступают в таких случаях принципалы? Правильно! Они вводят контроль над агентами контроля. Это было бы предметом водевиля, если бы уже не осуществилось в жизни. Примеры я приведу в следующих статьях.

Мы уже в состоянии сделать первый вывод: внутренний бюрократический контроль не решает проблему асимметрии информации и слабо влияет на предупреждение коррупции. Стандартные бюрократические подходы приводят только к росту издержек на контроль.

Теперь рассмотрим с помощью нашей модели понятие, которое ознаменовало в России переход в третье тысячелетие, рывок, можно сказать. Вы, конечно, уже догадались. Это — вертикаль власти. Масштаб ресурсов некоторого принципала может быть так велик, а разнообразие задач столь необозримо, что принципал не только нанимает не одного, а нескольких агентов, но эти самые агенты сами становятся принципалами, нанимая несколько своих агентов. И те, в свою очередь, могут стать принципалами, в рамках своих ресурсов и задач, и нанять своих агентов. Так у министра есть агенты-заместители, у заместителей — агенты-начальники департаментов, у последних — начальники отделов, и так до самого последнего клерка. Министр является агентом Председателя Правительства, а тот — агентом президента (по нашей Конституции). Короче говоря, вертикаль эта может быть весьма многоступенной.

Но что происходит в каждом звене? Мы сталкиваемся на каждом уровне с проявлением дефектов принципал-агентской модели, которые в совокупности неустранимы, как неустранимо трение. Аналогия тут вполне уместна. Как трение является неустранимой проблемой механических устройств (его можно только снизить), так дефекты принципал-агентской модели являются неустранимой проблемой управленческих структур, управленческим трением. И вот что важно: вертикальные бюрократические структуры умножают проблемы вертикали, повышают издержки на преодоление этих проблем и повышают вероятность коррупции. Если эту тенденцию продолжить, то вертикаль может достигнуть такого размера, что ее управленческая эффективность сведется к нулю. И более того, эта вертикаль превратится в гигантскую проблему для всего, что расположено вне ее.

Вы спросите: что делать? Вернемся к этой проблеме чуть позже. А сейчас — небольшое отступление. Почему принципал-агентская модель очень удобна для описания коррупции? Потому что часто рассматривают коррупцию, возникающую при взаимодействии агента и клиента. Но тогда не видно потерь, которые несет кто-то за пределами пары «агент — клиент». Мы рассматриваем дачу взятки и получение взятки: вот она коррупция! Но в чем проблема-то? Один дает, другой берет. Чего тут плохого? Что нам до этого? Мы видим это только тогда, когда используем принципал-агентскую модель, поскольку в ней коррупция — это обязательно кража ресурсов принципала и измена принципалу. То есть у коррупции всегда есть жертва, вот что очень важно понимать. Жертва — это тот, у кого украли ресурсы и кому изменили. Но что нам до какого-то принципала? — спросите вы.

Для ответа пройдемся по вертикали не вниз, а вверх. Мы уже начинали это делать выше, констатируя, что у принципала-министра есть принципал-премьер, а у того есть свой принципал — президент. Но в нашей Конституции и у президента есть принципал — это народ, который его избирает. А есть ли принципал у народа? По третьей статье Конституции — нет. Народ и есть верховный принципал.

Теперь еще раз пройдемся вверх по вертикали, но уже держа в памяти один коррупционный поступок одного несчастного дорожного инспектора. По нашему определению он изменил целям своего принципала и украл его ресурсы, но тот получил ресурсы и цели от своего принципала, а тот — у своего и так далее, пока мы в поисках окончательной жертвы не доберемся до верхушки и не упремся в верховного принципала — в народ. Таким образом, мы получаем важное следствие из нашего определения (верного для демократической формы правления, конечно, или хотя бы продекларированной в качестве таковой):

У любого коррупционного преступления существует конечная жертва, несущая потери от коррупции; она всегда одна и та же. Эта жертва — народ страны.

И комментарий для непонятливых. Любое должностное лицо получает как минимум два типа ресурсов: материальные и властные. Начальным источником этих ресурсов является народ, передающий часть своей власти с помощью выборов своим агентам и часть своих материальных богатств с помощью налогов и других отчислений. Других источников ресурсов у власти нет и быть не может. Если они вдруг откуда-то взялись помимо верховного принципала-народа — ищите коррупцию. Разговор же о потерях от коррупции я хотел бы отложить до следующих статей, уж слишком это важная тема. Поэтому вернемся к нашей модели и следствиям из нее.

Из того, что уже было сформулировано, вытекает один интересный факт. Каждый из нас — граждан страны — с точки зрения принципал-агентской модели выступает в двух ролях (если мы не чиновники, конечно): мы все часть верховного принципала, когда мы идем голосовать — делать наш осмысленный и важный выбор агентов для реализации наших целей; и мы все являемся клиентами каких-либо агентов, когда решаем свои проблемы с представителями государства на дороге, при оформлении пенсии, в государственной поликлинике и т.д., и т.п. В идеале модель, представленная на рисунке 1, должна быть дополнена еще одним штрихом, который представлен на следующем рисунке.

 Рисунок 2. Принципал-агентская модель с обратной связью

Диаграмма на рисунке 2 дополняет предшествующую диаграмму стрелкой-дугой, которая идет от клиента к принципалу. Она представляет информацию, которая может идти от клиента принципалу. Эта информация может способствовать снижению асимметрии информации и препятствовать коррупции. Правда, для этого нужен принципал, заинтересованный во внебюрократической информации, и клиент, способный и желающий ее предоставлять.

Надо понимать диаграмму рисунка 2 в некотором обобщенном смысле. Клиент здесь должен мыслиться как гражданское общество; агент — бюрократия в целом; дуга со стрелкой, ведущая к принципалу — это независимые СМИ, являющиеся частью гражданского общества «по определению». А что касается принципала, то имеется два полезных толкования. Первое — это верховная власть. В таком варианте речь идет о взаимодействии между верховной властью и обществом, о готовности власти кооперироваться с гражданским обществом, в частности — для противодействия коррупции. При втором толковании верховный принципал — это само общество. Эта ситуация не так тривиальна. Она заставляет задуматься о самосознании общества, о его готовности воспринимать себя не только в качестве клиента власти, но и как ее принципала. Здесь обратная дуга со стрелкой на диаграмме рисунка 2 — ни что иное как это самосознание общества, готового реально смотреть на себя и на власть, рефлексировать по поводу своего опыта общения с властью и делать из него выводы. В том числе — и о необходимости смены своих агентов, как и о защите своего права на смену агентов. Именно такое общество способно участвовать в противодействии коррупции.

И последнее в этом сюжете: обратная стрелка на диаграмме рисунка 2 может мыслиться как внешний контроль над бюрократией-властью. Вдумайтесь: речь идет о единственном способе решения проблемы неэффективности внутреннего бюрократического контроля, предназначенного для снижения асимметрии информации и предотвращения коррупции. Только внешний контроль — заинтересованный контроль. Только верховный принципал — граждане — являются совокупными жертвами коррупции, а потому именно они должны быть заинтересованы в ее укрощении. Если они граждане.

Я еще буду возвращаться к этой модели и следствиям из нее в других статьях; в одной этой статье всех их не исчерпать. Мне и так пришлось довольно бегло пройтись по следствиям, приведенным здесь. Но в заключение я не могу удержаться от того, чтобы рассказать еще об одном следствии. Напомню о приведенном выше сюжете про вертикаль власти: чем она длиннее, тем она неэффективнее, а значит — коррумпированнее. Есть один проверенный способ уменьшить этот негативный эффект — разрезать вертикаль по горизонтали. Именно для этого вводится разделение властей по вертикали. У нас это три уровня власти: федеральная, региональная и местное самоуправление. Власти эти избираются независимо друг от друга (как должно быть, а не как есть сейчас), они являются агентами одного и того же принципала — народа, располагая своими полномочиями и ресурсами.

Это все сложно для верховного принципала — столько агентов, и надо думать, кого выбирать, надо постоянно контролировать их. Конечно, проще присягнуть одному вождю и надеяться, что он все сделает за нас. И вертикаль выстроит, и коррупцию сам победит. Но тогда уж не обессудьте…

Продолжение следует

Автор — Президент Фонда ИНДЕМ

 

Обсудить "Коррупция – 4. Заинтересованно" на форуме
Версия для печати