Вот и в мой дом пришла беда. Рано утром в квартиру моей внучки Ани настойчиво позвонили. Вошли пятеро в сапогах и начали обыск. Потом её увезли в Следственный комитет. Там её допрашивали четыре часа. О чем спрашивали и чего требовали, Аня ни мне, ни бабушке, ни своей маме не сказала. Запрещено. С неё взяли подписку о неразглашении. То есть тебя бьют, а ты молчи. Но мне её признания без надобности. Я и так всё знаю. Я знаю её и знаю наши органы. Моя девочка — человечек умный, добрый и честный. А органы — подлы, продажны и глубоко порочны.

Реакции типа описанной персонажем из «Кавказской пленницы» давно стали в России обыденностью. А может, и всегда были. Когда так реагирует власть, это выглядит нарочито и грубо, а порой — преступно. Ну, представим себе на секунду, что то, что показало «новое НТВ» про Удальцова, Лебедева и Развозжаева — полная и абсолютная правда. И где там уголовное дело? Нет там его. Вот и получается, что ничего не сделал, только вошел в одну комнату с Таргамадзе, и уже — под статьей.

Разговор шел на повышенных тонах. Впрочем, многолетнее знакомство, подкрепляемое периодическими встречами и беседами, позволяло это обстоятельство игнорировать. Мой собеседник – человек, что называется, «с той стороны». Со всеми надлежащими эпитетами – встроенный, информированный, уполномоченный и т.д. Речь шла о моей последней заметке в «ЕЖе», где в ряду первоочередных мер новой (переходной) власти я упомянул «жесткую, многоярусную люстрацию».

Фоторепортаж Сергея ЛОЙКО, специально для "Ежедневного журнала"

Сегодня, 2 ноября 2012 года, Симоновский суд Москвы должен, наконец, решить вопрос о продлении содержания под стражей 28-летнего Даниила Константинова, лидера «Лиги обороны Москвы», обвиняемого в убийстве. Накануне судебное заседание длилось более пяти часов, и около 22:00 Константинову стало плохо. «Скорая» подтвердила: гипертонический криз, в заседании далее участвовать не может. Ничего удивительного: у заключённых в такие дни нет возможности позавтракать в СИЗО — поднимают раньше, чтобы запихнуть в автозак и увезти в суд, а там удаётся съесть только сухой паёк, если повезёт…

Оппозиционная общественность приглядывается к Координационному совету. И пробует на зуб — настоящий, не настоящий? Мне кажется, сейчас самая серьезная ошибка, которую смогла бы допустить свежеизбранная команда — сломя голову броситься доказывать всему миру и себе (в первую очередь) «неслучайность жребия судьбы». А что необходимо?

Мой товарищ Александр Куркин только что освободился из спецприемника на Алтуфьевском шоссе, где отбыл пять суток ареста за участие в акции против очередных территориальных претензий Китая к нашей стране. Кто не знает, территориальный спор возник этим летом во время совместной работы по демаркации границы: Китай потребовал перенести границу вглубь России, что может уменьшить ее территорию на 17 гектаров. Из-за возникших разногласий запланированные работы по демаркации выполнены не были, однако факт территориального спора Россия признала, подписав соответствующий протокол.

Выборы в КС отрадны как факт не подотчетной коллективному Путину легитимации политического движения; как урок нового, не подотчетного коллективному Чурову голосования; как появление альтернативного вертикали механизма самоорганизации общества.

Все это замечательно, искренние поздравления участникам и организаторам. То, что итоги вызывают раздражение у членов властной корпорации, вполне естественно: кому из монополистов нравятся конкуренты?

Собственно, почему возникает эта тема? Да потому что оппозицию постоянно в этом обвиняют. И не беспочвенно. Потому что это то, что народ раздражает. И дает обильную пищу для спекуляций.

Да, оппозиция неоднородна. Но достаточно нескольких ярких лидеров, их манеры говорить, их личностного апломба, абстрактных речей о ценностях свободы и рабах, эти ценности ни во что не ставящих, чтобы быть обвиненными в высокомерии.

27 октября, после подведения итогов выборов в Координационный совет оппозиции, подписания протоколов была закрыта площадка Центрального выборного комитета (ЦВК).

Очень жаль. Если мы последовательные демократы и разумные люди, то должны понимать, что эти первые уникальные выборы, с использованием механизмов прямой электронной демократии, несмотря на все проблемы, достигли главного. Они институализировали российскую оппозицию.