Итог суда по делу Pussy Riot не сказать, что совсем неожиданный, но все же многих удивил. Мы уже давно привыкли к топорной работе спецслужб и правоохранительных органов — сажать, так по полной; бить, так до смерти; лгать, так до умопомрачения. И вдруг: некоторая тонкость, натужный расчет, попытка подумать. Именно этим объясняется замена для Екатерины Самуцевич реального срока условным.

Впервые за последние семь лет Парламентская ассамблея совета Европы приняла резолюцию по ситуации в России. В резолюции достаточно жестко и недвусмысленно говорится про положение на Северном Кавказе, репрессивные законы, принятые в последнее время, давление на оппозицию и гражданских активистов, дело Pussy Riot, лишение мандата депутата Геннадия Гудкова, цензуру и растущий авторитаризм режима Путина. И на этой же сессии ПАСЕ приняла положение о статусе политзаключенного, актуальное для современной России.

В декабре 2011 г. в России изменилась политическая реальность: десятки, а затем и сотни тысяч людей самым непосредственным образом заявили о своем недовольстве статус-кво и желании его изменить. Общие интересы этих людей попытались выразить организаторы и ораторы митингов на Болотной площади и проспекте Сахарова. Результаты этих попыток противоречивы, для них нет другой объективной шкалы оценок, кроме динамики численности митингов — а это критерий весьма расплывчатый и сильно зависящий от внешних обстоятельств.

Зачем нужны выборы в Координационный Совет оппозиции? Как человек, в них не участвующий (потому что, знаете ли, не всем надо участвовать, некоторым надо и описывать), попытаюсь как раз описать. Политкорректности не обещаю. Первая и самая простая причина – это очистка оппозиции от шлама. Подавляющая часть тех, кто выходили на марши – это буржуа. Свободные и успешные люди. Они хотят видеть своими лидерами таких же свободных и успешных людей.

25 сентября в Домжуре состоялась пресс-конференция Центрального выборного комитета. Журналистам рассказали, как будут организованы выборы в Координационный совет оппозиции, чего от них стоит ждать, а чего не следует. Почти сразу последовала пресс-конференция лидеров националистической оппозиции (Белов (Поткин), Илья Константинов, Тор (Кралин), Крылов, Наталья Холмогорова) на ту же тему. Они, разумеется, говорили не только о своих выборных планах и перспективах, но и о задачах своего движения в целом.

Государственная дума продолжает работать в режиме взбесившегося принтера. В минувшую пятницу она приняла в первом чтении законопроект о поправках в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы касательно статей о государственной измене и шпионаже. Бешенство принтера в данном случае заключается не в скорости выпечки законов, а в их качестве. Общий смысл внесенного правительством законопроекта – в расширении понятия государственной измены и безопасности государства.

Знаете, какой медийный тренд наступившего сезона мне представляется наиболее важным, актуальным и заслуживающим внимания? Очевидное смещение общественного интереса от событий, происходящих в секторе официальных общественно-политических отношений, к проблемам и перспективам политической оппозиции в частности и всего российского протестного движения в целом.

Сразу хочу сказать, что знакомством с большинством людей, от Дмитрия Быкова до Ирины Ясиной, подписавших манифест «Гражданская платформа», я искренне горжусь. Мы вместе принимали участие в многочисленных протестных акциях. Шли вдохновенным пламенным маршем на двадцатиградусном морозе по Якиманке, ночевали теплыми июньскими ночами у Абая и на Кудринской, взявшись за руки, замыкали «белое» Садовое кольцо.

Итоги последнего марша от Пушкинской площади к проспекту Сахарова вызвали уныние у благосклонных попутчиков протеста и буйное ликование в рядах путинских симпатантов. Уж и не знаю, каких чудес они ожидали от 15 сентября, но цифра в 14 тысяч участников, пусть и намеренно преуменьшенная вертлявой полицией, вызвала тяжкие вздохи одних и счастливый визг других.

Субботний митинг оставил одно устойчивое ощущение. Оппозиция, условно находившаяся в 90-м году, проскочила 91-й и пребывает где-то в 92-м. Разумеется, тоже условно. Огромные акции оппозиционных сил декабря прошлого – февраля нынешнего годов нередко сравнивали с многотысячными демонстрациями февраля 90-го, потрясшими и Москву, и Россию. Причем общей была не только массовость, но и экстравертность участников протестных акций, их открытость и доброжелательность.