Как я понимаю (не факт, разумеется, что правильно), открытый призыв к насилию над иноверцами, в котором как будто замечен епископ Питирим, подпадает под юрисдикцию закона об экстремизме — самое малое как попытка сеять межконфессиональную рознь, но для меня гораздо важнее другое: судя по выступлению, о котором тут речь, РПЦ является «осаждённой крепостью», для защиты которой от явной и непосредственной угрозы со стороны этих самых иноверцев годятся любые средства. Если это действительно так и угроза свободе исповедания реальна, то налицо повод для вмешательства «властей предержащих», тогда как епископу Питириму можно вменить разве что пылкость характера и несветскую манеру изъясняться, а вот если нет и, главное, в кругу иерархов РПЦ у нашего героя есть влиятельные единомышленники, то перспектива «выхода за церковную ограду», которую нынешний патриарх Кирилл наметил при своей интронизации, чревата.