Катастрофы
11 октября 2024 г.
Прямая речь
27 МАРТА 2018

Дмитрий Орешкинполитолог:

Оставим в стороне соболезнования, потому что это очевидно. Произошло общенациональное горе. Попытаемся зафиксировать несколько объективных фактов. Во-первых, со всей очевидностью проявился дефицит доверия власти. Люди не верят числу погибших, которое сообщает официальная власть. При этом вовсе не факт, что альтернативные цифры, которые расползлись по соцсетям, отражают действительность. Действительности никто не знает, и пустое пространство заполняется домыслами и слухами.

И это проблема вертикали власти. Потому что кемеровские чиновники в «электоральном султанате» Амана Тулеева, которые привыкли всё делать по команде сверху, сейчас боятся брать на себя инициативу, именно тогда, когда они обязаны это сделать.  Они находятся в прострации, боятся сделать шаг, сказать что-то не то и вообще исполнять свои прямые обязанности. Пресса должна информировать общество, но она это делать боится, и кемеровские СМИ сообщают последние данные только после того, как они появятся в федеральных, которыми можно прикрыться от начальственного гнева.

Муниципальные и городские депутаты должны были бы принимать на себя ответственность за срочные решения. В том числе формировать какую-то независимую комиссию, в которую вошли бы представители тех, кто не верит власти, но кому верит общество. Такая группа могла бы минимизировать недоверие к власти. Выбрать из толпы 20 наиболее ответственных людей и организовать вместе с ними реальный анализ ситуации в больницах и моргах. Но этого не делают, потому что депутаты в своей судьбе зависят не от избирателей, а от политического руководства, и ждут, когда последует команда.

Это же касается регионального менеджмента. Врачи и учителя должны были бы организоваться, чтобы создать центры помощи родственникам, выяснить истину и обеспечить всё необходимое для поддержки пострадавших, физической и моральной. Но этого мы пока также не видим. Вся прелесть «ручного управления», когда власть забирает всю ответственность на себя и защищает нас от происков международного терроризма и оппозиции, видна. В нужный момент она оказывается парализована, так как все ждут команды сверху. Тулеев жалким образом докладывает Путину, а не народу, и просит прощение за то, что случилось на его территории.

Это прекрасный пример функционирования вертикали, когда самое главное — доложить начальству. Власть смотрит наверх, а не вниз. Внизу происходит что-то безумное, люди негодуют, они готовы совершать попытки суицида или покарать виновных, а власть не предпринимает никаких шагов. Ни Тулеев, ни Путин так и не приехали на встречу с митингующими.

Почему так остро стоит проблема недоверия к власти? Потому что в Кемерове живут разумные люди, которые понимают: результаты выборов там фальсифицированы. Не зря эта область входит в число так называемых электоральных султанатов и результаты голосования там рисуются той самой администрацией Тулеева. Но если люди понимают, что выборы фальсифицируются, то им легко сделать следующий шаг и предположить, что фальсифицируются и данные о погибших, о виноватых, о причинах случившегося.

Несколько месяцев назад я, многогрешный, написал на сайт Евгении Альбац, в New Times, статью «Мы про взрывы, про пожары сочиняли ноту в ТАСС». Там речь шла о том, что терроризм приблизился к народу. Система спецслужб может выявить заговоры, разветвлённые террористические структуры, но она не может остановить рядового безумца, который под действием исламистской пропаганды решает отомстить «неверным» за то, что честный и справедливый мир исламской революции подавлен. Для организации серьёзного теракта нужно изготовить бомбу, доставить её, воспитать шахидов, изготовить пояс шахида. Всё это требует большого числа достаточно компетентных людей, среди которых наверняка будет информатор спецслужб. Но в нынешней ситуации, когда не угоняют самолёты, террор стал более примитивным, деятельным и неорганизованным.

Если брать европейский опыт, то мы видим, как такого рода безумец, не нуждающийся в какой-то ячейке, идёт в лавку, покупает нож и режет людей, до которых сможет дотянуться. Или берёт напрокат автомобиль и врезается в толпу европейцев. А в моей статья я писал, что будет странно, если подобные люди не перейдут к ещё более примитивной тактике террора — например, к поджогу. Не нужна никакая бомба и никакая ячейка. Пошёл на заправку, купил 10 литров солярки. Какой-нибудь грузчик или уборщик в торговом центре, прекрасно понимающий, как там всё устроено, с такой канистрой может стать угрозой серьёзного террористического акта.

У меня нет оснований утверждать, что всё было именно так. Но есть два фактора, которые заставляет задуматься. Во-первых, это воскресенье, время, когда народа в развлекательном комплексе максимум. А второе — это через неделю после выборов Путина. Может быть, это была плохая электрическая проводка, и тут можно долго говорить о том, что охранники и пожарная безопасность не выполняют свои функции, пожарные выходы заперты, ключи потеряны. Это обычная российская бесхозяйственность, которая всегда отличала нашу страну. Но не исключено и то, что кто-то плеснул.

Эта тема совершенно отчётливо в средствах массовой информации зажёвана. А на самом деле стоило бы о ней говорить. Туда поехал Владимир Владимирович Путин, который информирован хорошо и воспринимает случившееся как угрозу своему статусу, и уж он это точно связывает и с недавними выборами, и с началом каникул в школе. Теперь он должен понять, что произошло: спецслужбы проворонили или это заурядный бардак? Решить это он должен для себя, никому другому он об этом не скажет.

Естественно, официальная версия будет про роковое стечение обстоятельств. В противном случае придётся признать, что та самая вертикаль, призванная защитить нас от происков «Исламского государства» и прочих ужасов, не эффективна. Тут опять возникает проблема дефицита доверия. Уже сказали, что это проводка, но ощущения того, что это действительно так, нет, по крайней мере у меня. Кажется, что современные спецслужбы к новому качеству терроризма не готовы. Мы вообще слишком много видим такого рода пожаров, мою статью мотивировал пожар в торговом центре в Московской области, о котором сейчас уже все забыли.

Как с этим бороться — непонятно. Но понятно, что победные электоральные цифры так же далеки от реальности, как уверения спецслужб в том, что у нас всё схвачено и обеспечено. На первом месте у них стоит безопасность вертикали. КГБ назывался комитетом государственной, а не гражданской безопасности потому, что они были заняты обеспечением безопасности «вертикали», а не граждан. Но «вертикали» в нашей стране уже ничего не угрожает, а вот гражданам угрожает. Так что тут есть о чём подумать и самим гражданам, и властям.

«Вертикальная» власть хороша, когда всё мирно и нужно нейтрализовать противников самой власти. Это она умеет. А вот когда речь идёт о реальной безопасности граждан — она пасует. Можно вспомнить старт сирийской кампании, которую начали для того, чтобы защитить нас от террористов из ИГИЛ. Войска ввели, а предусмотреть элементарный ответный ход со взрывом любого самолёта из Египта, не сумели. В результате произошла катастрофа над Синайским полуостровом. Причём нам в течение 2-3 недель пытались «вкручивать», что это чисто технический недосмотр, помещали информацию в социальных сетях о том, что экипаж не хотел лететь, потому что ему не платят, что самолёт давно не проходил техническое обслуживание и так далее.

Но всё это было заурядным враньём, призванным отвлечь внимание от того, что это теракт. Потому что теракт означал, что наша власть полезла в Сирию, в очередной раз не прикрыв задницу и не подумав о безопасности хорошо отдохнувших петербуржец, возвращавшихся домой. Прошло 2-3 недели, и пришлось всё-таки признать, что это был теракт, а потом сразу забыть о нём. Но сейчас вообще никто ничего не признаёт. Однако сомнения сохраняются. Потому что есть такая вещь, как репутацию и голова на плечах. Люди помнят о том, что происходило совсем недавно.

Даже если это просто случай плохой проводки и разгильдяйства, то «вертикальная» власть имени Амана Тулеева продемонстрировала удивительную некомпетентность в критической ситуации. Когда нужно решить реальную проблему, успокоить людей, обеспечить их информацией, что делается в так называемых демократических странах по умолчанию, они не справляются. Власть заинтересована, прежде всего, в сохранении благополучной картинки, иначе зачем брать подписку о неразглашении у людей, которые потеряли близких? Это выглядит не просто цинично, а безумно. Но подписка о неразглашении — это инстинкт в системе, где самое главное — не сказать лишнего.

Вся эта система внутри гнилая, и об этом можно говорить очень долго. Но тебя никто не услышит, и сейчас тоже нас никто не услышит. Но есть ещё и материальная действительность, в которой мы уже потеряли порядка 100 человек. Нет никаких оснований доверять истерическим сообщениям о сотнях погибших, но есть проблема пропавших без вести, про которых ничего не говорят. Представьте себе чувства родителей, у которых пропали дети и которым про них никто ничего не говорит. Что им остаётся делать? Только выходить на улицу.







Прямая речь
18 НОЯБРЯ 2013

Олег Смирнов, председатель комиссии по гражданской авиации общественного совета Ространснадзора:

Этот случай говорит о том, что уход на второй круг осуществлялся таким неправильным образом, что это случилось. Уход на второй круг — это очень непростая летная процедура, но она выполняется в штатном режиме, если этому экипаж обучен на данном типе самолета — и теоретически, и на тренажере, и на самолете. Но самолет от самолета значительно отличается, особенно в методике ухода на второй круг. И когда уходишь на второй круг, самолет продолжает по инерции снижаться. И надо так уходить, чтобы знать, на сколько ты снизишься, что ты ничем не заденешь бетон или землю.

Александр Старовойтов, заместитель председателя комитета Госдумы по транспорту:

Я считаю, что это все-таки ошибка пилотирования. Значит, квалификации пилота не хватило, чтобы зайти на посадку. Потому что действительно у нас в России есть огромная нехватка первых пилотов, хотя компании как-то выкручиваются, находят этих первых пилотов, у которых есть достаточное количество налета. Грешить на технику я все-таки не склонен. Что касается метеоусловий, да, возможно, они могли послужить причиной. Но, опять же, я считаю, что в топливном баке достаточное количество топлива, чтобы имелась возможность зайти на запасной круг, на второй, на третий круг, это никаким образом не могло бы повлиять на нормальную посадку. Аэропорт оборудован по последнему слову техники, это показала Универсиада в Казани. И на ошибку диспетчера здесь тоже грешить не стоит.

Анатолий Кнышов, летчик:

Это вполне нормальная погода для захода на посадку. Но дальше мы не знаем относительно посадочных систем, которые на земле. Все ли они были в рабочем состоянии, с одной стороны. А с другой стороны — работали ли такие самолетные системы, которые позволяют экипажу ориентироваться и иметь ту необходимую информацию, которая позволит благополучно и надежно заходить на посадку.

Валерий Шелковников, президент консультативно-аналитического агентства "Безопасность полетов":

23 года — это много. Сейчас авиакомпании российские все пытаются менять самолеты на новые. Когда был Советский Союз, было 15, максимум 17 лет. Сейчас эксплуатируют и больше, но при тщательном осмотре этого самолета, обслуживании и так далее. Но не надо сразу грешить на самолет. Помните, была катастрофа в Петрозаводске? Самолет Ту-134, ему было 38 лет. Он был в прекрасном состоянии, была только ошибка пилота.

Александр Сидякин, депутат Госдумы от Татарстана:

Многие мои коллеги воздерживались от полетов авиакомпанией "Татарстан". Там действительно парк самолетов оставлял желать лучшего. Я помню, зашел один раз мыть руки — мыльница оторвалась. Все пластиковые панели все время дрожали, вибрировали. Конечно, было неприятно. Но я понимаю, что это, наверное, вопрос визуального восприятия самолета. Наверное, есть специалисты, которые его каждый раз перед вылетом осматривают и проверяют. Как эксперты говорят, 23 года — это, в принципе, и не возраст для самолета. Но в любом случае, это трагедия. Я так понимаю, что совокупность факторов — и погодные факторы, и ошибка пилота. Я думаю, что мы пригласим представителя Росавиации на правительственный час. Всегда Госдума реагирует на подобные происшествия вызовом профильных чиновников. Я думаю, в этот раз будет такая же история. Важно, чтобы мы каждый раз делали выводы, которые в конечном итоге приводили к тому, чтобы катастроф становилось меньше, или вообще они исчезали из ленты новостей.

Прямая речь
15 ИЮЛЯ 2014

Ольга Романова, кандидат в депутаты Мосгордумы, исполнительный директор проекта «Русь сидящая»:

Комментировать произошедшее очень сложно по многим причинам — хотя бы потому, что расследования причин трагедии ещё не было. Но уже ясно, что независимая комиссия, созданная мэром Собяниным во главе с Петром Бирюковым, не выглядит абсолютно независимой. Кроме того, уже сегодня появились сканы писем ряда уважаемых и известных людей в правительство Москвы по поводу происходящего именно на этом перегоне, а также ответы чиновников примерно двухнедельной давности, свидетельствующие о том, что проблему замечали все. При этом сегодня также обнародована переписка профсоюза машинистов метрополитена с правительством города, говорящая о том, что повышенной бдительности в метро не было.

Особый интерес вызывает «вброс», осуществлённыйLifeNews.Как известно, этот канал ничего просто так не делает, и когда они долго и упорно повторяют, что господин Беседин, начальник московского метрополитена, не собирается прерывать свой отпуск, в то время как именно это он и сделал, становится ясно, что ритуальная жертва уже выбрана и будет принесена. Ею станет не руководитель департамента транспорта Максим Лексутов или кто-то другой, а именно глава метрополитена.

Мы все каждый день и каждый час сталкиваемся с политикой правительства Москвы и, конкретно, транспортного департамента, в соответствии с которой автомобили как таковые выживаются из города, прежде всего из центра. Людей любыми средствами пересаживают на велосипеды или на общественный транспорт. Само по себе это очень хорошо, такие начинания можно только приветствовать, но проблемами безопасности при этом никто не занимается.

И сейчас я очень боюсь, что в итоге стрелки будут переведены на каких-нибудь террористов, скорее всего — бандеровцев, возможно, с каким-нибудь подозрительным, западенским, паспортом. Очень страшно, что опять будут «распятые младенцы на доске объявлений». Это, наверное, самое страшное, что может произойти в ближайшее время и, к сожалению, весьма вероятное. Мы можем увидеть это уже завтра, в крайнем случае в вестях недели.

Прямая речь
23 СЕНТЯБРЯ 2014

Алексей Ходяков, профессор биологии (США):

Специалисты сходятся на том, что западный мир лихорадка Эбола не затронет. Эта болезнь не очень заразна. Она передаётся только при прямом контакте с различными телесными жидкостями, поэтому её распространение идёт в основном через людей, которые ухаживают за больными. Просто в Африке нет госпиталей, которые позволяют изолировать популяцию. Так что если Эбола не мутирует и не начнёт передаваться воздушно-капельным путём, то хотя появление отдельных случаев в Европе неизбежно, но эпидемии наподобие африканской не случится.

В принципе мутация произойдёт без всякого сомнения, вопрос только в том — когда. Этот вирус не так хорошо знают, поэтому сказать точно нельзя. Вероятность могут оценить только те люди, которые работают с ним непосредственно.

Вообще то, что Эбола — страшное заболевание, было известно всегда. Геморрагическая лихорадка — это самое жуткое, что можно придумать, человек исходит внутренними кровотечениями. И высокая летальность также не является сюрпризом. Уникальность нынешней ситуации заключается в том, что это первая нелокализованная эпидемия. До этого они всегда возникали в отдельных деревнях, а нынешняя вспышка началась на пересечении дорог между тремя разными государствами, так что вирус быстро «растащили». Все давно ждали такую эпидемию, и она случилась.

Однако вакцина уже есть. У людей, которые эту болезнь перенесли, в крови присутствует антитела, очень активно подавляющие вирус. Именно из-за этого появляются жуткие истории о том, что кровь выздоровевших людей продают: нынешняя вакцина, уже использовавшаяся в Америке и Великобритании, чтобы вылечить несколько человек, создана на основе этих антител. При этом дальнейшей разработке вакцины сейчас дан «зелёный свет», и появится она в течение месяцев. Но наработать её к нынешней эпидемии не успеют, она просто закончится. Обычно такая работа занимает годы, но сейчас были сняты определённые барьеры, изменены условия тестирования, даны дополнительные средства. Всё сделано для того, чтобы вакцина появилась максимально быстро, хотя всё равно речь идёт о будущем.

Строго говоря, и летальность Эболы так высока только в условиях отсутствия ухода за больными. 60% — это показатель Африки, а если помещать больных в реанимацию,что, конечно, стоит больших денег, то летальность сильно уменьшается.

Появление вакцины на Западе автоматически будет означать её появление и в России. В России также не стоит опасаться катастрофы с Эболой, поскольку эпидемиологическое состояние здесь не африканское. В Сьерра-Леоне ввели трёхдневный карантин, остановив всю жизнь в стране, потому что больных не могут выловить. Они убегают, боятся врачей. Кроме того, там есть культурная установка, что за больным ухаживают члены его семьи, которые и становятся следующей волной пациентами. А если выявлять и изолировать их на ранних этапах, то эпидемия загнётся. Именно поэтому в США никакой паники нет, все комментарии специалистов сводятся к тому, что отдельные случаи будут, но в условиях цивилизованного мира эпидемии не случится. Если вы летите в самолёте с больным Эболой и не обмениваетесь с ним телесными жидкостями вроде слюны, то ничего страшного не произойдёт. А если лететь в самолёте с больным гриппом, то вероятность заболеть высока.

Евгения Правдолюбова, биолог:

Смертность у больных этой лихорадкой очень высокая, болезнь проходит тяжело, и очень высока заболеваемость. В России была история, когда женщина, изучавшая этот вирус, уколола себе палец иглой и в результате умерла от лихорадки. К счастью, Эбола встречается в очень небольшом очаге, видимо, в зоне распространения популяции каких-то животных, откуда она время от времени вырывается к людям. Но, как правило, за пределы африканских стран болезнь не распространяется. Хотя отдельные люди в Европе и Америки заболевают, этого недостаточно для того, чтобы началась эпидемия.

Так что шансы на распространение лихорадки Эбола не очень велики, просто потому, что нет большого потока людей из африканских стран, где присутствует постоянный очаг этого заболевания. Даже если один человек заболеет и заразит двух-трёх других, дальше это не пойдёт. В Америке, во-первых, уход получше, кроме того, врачи там принимают меры, чтобы не заразиться. А в Африке так много людей, в основном женщин, заболевают и умирают потому, что они ухаживают за родственниками без всяких средств защиты. Так что, хотя Всемирная организация здравоохранения считает, что опасность распространения Эболы есть, это может случиться только в случае, если приедет сразу много больных людей из африканских стран и они успеют заразить ещё по десятку здесь, до того как их обнаружат врачи.

При этом в Канаде почти что готова вакцина. Она могла бы быть уже закончена, но на Западе спонсировать исследования в этой области сейчас не очень интересно как раз потому, что они не так нужны. Если случится рост заболеваемости — то вакцины доделают быстро, принципиальных сложностей с этим нет.

Прямая речь
22 ОКТЯБРЯ 2014

Лев Рубинштейн, поэт, публицист:

С одной стороны, особой связи между патриотизмом и раздолбайством нет. Потому что истории, подобные той, что произошла во Внуково, могут случиться где угодно и когда угодно. Но, с другой стороны, эту связь можно установить, если учесть, что в риторике наших «патриотов» особую роль играют так называемые «традиционные ценности». И в реестре этих ценностей раздолбайство занимает одно из первых мест. Это уж точно старая добрая традиция.

Сергей Цыпляев, президент фонда «Республика»:

Это — никакой не патриотизм, а просто показуха. Такой «ура-патриотизм» к настоящему никакого отношения не имеет. Настоящий патриотизм в том и заключается, чтобы человек изо всех сил работает на страну и на обществе, а если у него вместо работы одно сплошное разгильдяйство, то это анти-патриотизм. Разгильдяйство — это вообще первая версия, которая возникает у нас, когда происходят такого рода события, и только если её удаётся отмести, можно обсуждать уже другие варианты, теории заговоров и так далее. А разгильдяйство с патриотизмом несовместимы, может быть либо одно, либо другое.

Прямая речь
13 АВГУСТА 2015

Виктор Литовкин, военный обозреватель ТАСС, полковник в отставке:

Не думаю, что кто-то сильно верит во вторую подводную лодку и подобные вещи. Версий было много, но понятно, что это не другое судно. Просто авария. По крайней мере, я сам никогда не верил и не писал о другой подлодке.

И не думаю, что в этом было много политиканства. Всё-таки чужие подводные ложки в наших зонах боевой подготовки действительно ходят, я сам на севере стал свидетелем столкновения нашей подлодки с американской под названием «Батон-руж». Так что подобная версия имела право на существование, хотя столкновение не могло быть таким сильным, чтобы лодка погибла, особенно такая большая, как «Курск». Тем более невозможно поверить, что в неё стреляли, о чём говорили некоторые. Конечно, 15 лет спустя сложно говорить, почему выдвигаются какие-то версии, но, когда остается неизвестность, всегда появляются разные догадки, как сейчас в истории с малазийским «Боингом».

Сергей Цыпляев, президент фонда развития республиканских традиций «Республика» (Republica):

Сейчас версия о чужой подлодке точно так же звучала бы. Скорее всего даже ещё громче, с учётом происходящих в настоящий момент событий. Но, в общем, ничего бы не изменилось. Глубоко сидящие привычки во всём видеть происки врагов были тогда и никуда не делись. Такие идеи возникают всякий раз, когда нужно отвечать на неприятные вопросы.

Мы помним, как руководитель Роскосмоса объяснял, почему теряется связь с нашими спутниками. Так как она, почему-то, всё время пропадает, когда спутник находится на противоположной стороне Земли, то, конечно, виноваты американцы, опять нарушают функционирование наших спутников. Это вековечная вещь: виноваты все, кроме нас.

Но вряд ли это привело бы к каким-то практическим шагам. Власти уже по полной «наедаются» последствиями продуктовых санкций, так что на какие-то кардинальные меры они бы не пошли. Но сама версия звучала бы гораздо громче, более отвязно и решительно.

Алексей Арбатов, политолог:

Если бы эта трагедия произошла сейчас, то власть с гораздо большим трудом отказался бы от версии, что в произошедшем виновата чужая подводная лодка. Была бы настоящая кампания, шум в прессе и заявления в парламенте о том, что это не просто случайное столкновение, что лодку специально потопили, выпустив по ней торпеду.

Дело не ограничилось бы прессой, об этом говорили бы и в Государственной думе, и в Совете Федерации, и во всяких патриотических общественных организациях, и, наверное, в исполнительной власти. Можно вспомнить, как 15 лет назад Министерство обороны очень долго настаивало на версии столкновения. И только после того, как подняли лодку и специалисты наглядно убедились, что это был взрыв изнутри, от такой версии отказались. Я сам прекрасно помню, как высокопоставленный адмирал демонстрировал отверстие на корпусе даже после поднятия «Курска» и говорил: «Видите, вот след от столкновения!». Первое, что сказали бы: был сознательный удар, акт войны. И только появление неопровержимых доказательств обратного заставило бы отойти от такой версии.

Прямая речь
14 ОКТЯБРЯ 2015

Николай Сванидзе, тележурналист:

Уверения в том, что России удалось отвести от себя подозрения, напоминают анекдот, когда человек выпал с одиннадцатого этажа и, пролетая мимо третьего, думает, что пока всё идёт нормально. Дело в том, что перед авторами голландского доклада не стояла задача работать прокурорами, они не определяли политическую или уголовную ответственность. Это задача голландской прокуратуры, чей докладе ещё выйдет, и мы его прочитаем. Улита западного правосудия движется медленно и не свистит, но, когда достигает цели, сразу становится шумно так, что никому мало не покажется.

А перед авторами нынешнего доклада стояла чисто техническая задача. Установить тип ракеты, причины катастрофы и так далее. И они это установили. Убрав из повестки все домыслы насчёт того, что это была ракета «воздух-воздух», запущенная с другого самолёта, а также все конспирологические версии, предложенные в большом количестве, непонятных свидетелей.

В сухом остатке имеется ракета «Бук», какая — станет понятно. Руководитель Совета безопасности Нидерландов уже после публикации доклада сказал, что, по его мнению, запуск был произведён с территории ополченцев, но это ещё предстоит доказать. Но уже установлено, что это «Бук» российского производства. Неясно только, какой именно: который устарел и уже не состоит на вооружении российской армии или другой. Но это всё будет установлено, так же как будет установлено и то, из какой точки ракета пущена. Это непросто, потому что там всё было как в гражданскую войну: «красные», «белые», «зелёные» и все меняется каждый день. Тем не менее, определить, кто именно был на территории, с которой запустили ракету, возможно, и это будет сделано. И мы видим, что Запад и Украина реагируют на этот доклад с чувством достаточно глубокого удовлетворения, а вот российская сторона совершенно обезумела, что тоже о чём-то говорит.

Прямая речь
2 НОЯБРЯ 2015

Лев Рубинштейн, поэт, публицист:

Путин никак не выступил в связи со случившейся катастрофой, потому что стиль, которым руководствуется он сам, его окружение и их социальная база, не предполагает простых человеческих чувств. Надо говорить языком либо побед, либо угроз. Его, с позволения сказать, электорату такой стиль очень нравится. В каждом народе есть категория людей, которая в своём социальном поведении руководствуется представлениями о том, что мужчине свойственно, а что нет. И всякие слова сочувствия и скорби, проявление эмпатии, слезливость считаются признаком слабости и хлипкости. В этой среде такое не приветствуется.

Кроме того, хотя я лично не знаю руководителя государства, мне кажется, что он сам этой самой эмпатии просто лишён. Он не человек чувств, он человек готовых высказываний и телодвижений. И он просто об этом не задумывается, ему не кажется это важным и нужным, и не приходит в голову, что кто-то от него чего-то ждёт.

Что касается споров относительно того, допустимо ли было отмечать Хэллоуин или нет, то мне кажется, что в такой ситуации не надо быть ригористом и моралистом. Надо руководствоваться собственным вкусом и представлением о правильном и неправильном. От бурного публичного веселья в такое время, наверное, лучше воздержаться, есть просто такие правила приличия. Но если дети хотят устроить какой-то маскарад, то они вправе это сделать. Им не обязательно принимать случившееся во внимание, это проблема взрослых, так же, как и то, чтобы детей соответствующим образом воспитывать. А методами всяких запрещений никто ещё ничего хорошего не достиг. Допустим, у человека в эти дни юбилей, так совпало. И что, он должен отказываться от празднования? Только вкусом и чутьём можно решить.

Прямая речь
3 НОЯБРЯ 2015

Сергей Цыпляевпрезидент фонда «Республика»:

Тут есть два момента. Те данные, которые удалось собрать с ходу, никуда не денешь. А они свидетельствуют, что самолёт разрушился высоко, прямо на эшелоне, и уже двумя отдельными фрагментами упал вниз. А это очень сильно сужает список возможных вариантов того, что произошло. По существу, всё сводится либо к взрыву на борту, либо к разрушению самолёта от усталости, либо к чему-то экстраординарному, вроде взрыва какого-то имевшегося оборудования. Вариант, например, стрельбы снаружи из-за большой высоты отпадает. И из этого небольшого списка придётся выбирать.

Второй момент состоит в том, что определённые политические интересы в этой ситуации, конечно, есть. Египет крайне незаинтересован в том, чтобы катастрофа оказалось последствием взрыва бомбы, так как это очень вредит туристической отрасли. Для России, если брать политику, в каждом варианте есть свои плюсы и минусы. Если был взрыв, то у нас есть ещё одно доказательство необходимости борьбы с ИГИЛ, но опять-таки колоссально пострадает туристическая индустрия, кроме того, возникнут опасения, что это будет воспринято как потери из-за вмешательства в сирийскую ситуацию. А если окажется, что к этому привели чисто технические причины, то возникает вопрос, на чём мы летаем и почему оно разваливается по техническим причинам. Все возможные ответы неудачны.

Но я надеюсь, что вся совокупность факторов приведёт к тому, что расследование окажется достаточно объективным и всё упрётся в качество работы и способность переработать огромное количество информации и докопаться до разгадки. В истории Локерби так же было непонятно, из-за чего самолёт разрушился на такой высоте. И только когда удалось собрать весь пазл из обрывков и обломков, был найден участок, где куски обшивки оказались выгнуты не в ту сторону. И стало понятно, что в этом месте произошёл очень небольшой взрыв, которого, тем не менее, оказалось достаточно для того, чтобы конструкция не выдержала. И сейчас у нас так же есть шанс на то, что результаты расследования будут минимально политизированы.

 

Кирилл Рогов, журналист:

Думаю, что в ходе самого расследования ничего не скроешь и политические факторы не будут играть большой роли. Сейчас, на начальном этапе, мы видим борьбу версий, которая отражает состояние умов, но потом это всё уйдёт, просто потому, что фальсифицировать что-либо в такой ситуации очень трудно.

Если после расследования и последуют какие-то серьёзные изменения в соответствующих сферах, то они не будут напрямую связаны с этим событием. У нас и сейчас есть различные тренды, например, на повышение уровня монополизации отрасли авиаперевозок, но он уже работает сам по себе. Произошедшее может быть использовано в интересах этого тренда, но вряд ли это принципиально что-то изменит. Точно такая же ситуация и с безопасностью, если выяснится, что произошедшее – результат теракта. Конечно, перехват управления в той или иной области возможен, но для этого должно быть что перехватывать.

Прямая речь
6 НОЯБРЯ 2015

Алексей Макаркинполитолог, заместитель директора Центра политических технологий:

Версия теракта рассматривается российской властью как провокационная, потому что она будет обязательно связана с темой Сирии. Тут надо понимать, как российское общество воспринимает сирийскую операцию. Согласно опросам общественного мнения, население одобряет военную поддержку режима Асада, поставку оружия, присутствие там военной базы и авиационные удары по противникам сирийской власти. При этом на Западе всех очень интересует вопрос, кого Россия бомбит, радикальную оппозицию, радикально-умеренную или умеренную, но в российском обществе эта тема отсутствует. Кого надо, того и бомбим. Единственное, что не принимается — широкомасштабная наземная операция.

При этом отношение к возможным жертвам носит двойственный характер. Ранее по поводу Украины общество консолидировалось, был опрос Левада-Центра, в ходе которого абсолютное большинство россиян ответила либо что российские войска на востоке Украины отсутствуют, либо что они там присутствуют, но говорить об этом не надо, чтобы не вредить государственным интересам. Опросы также свидетельствуют, что, хотя россияне формально считают Украину независимой страной, даже спустя четверть века они не могут полностью признать её заграницей. Так что всё более-менее понятно: надо спасать соотечественников от фашистов и бандеровцев и защищать геополитические интересы, чтобы американская бронетехника не стояла в Донецке, а ракеты — в Луганске или наоборот. Эти идеи достаточно глубоко укоренены, поэтому подробности того, как именно Россия действуют на Украине, были не просто малоинтересны, но вызывали сильное неприятие. Возникал вопрос, а на кого вы работаете?

Но по Сирии ситуация сложнее. С одной стороны, люди говорят, что это не Афганистан, туда едут профессионалы, контрактники, люди, которые выполняют свою работу и понимают риски, да и сами риски не такие большие, война всё-таки авиационная. Но когда появились сообщения о военнослужащем, покончившим с собой, тут же пошли другие эмоции. Потому что одно дело — какие-то безликие контрактники и офицеры и совсем другое — судьба конкретного человека, погибшего при загадочных обстоятельствах. Сказывается и общее недоверие нашего населения к тому, что говорят чиновники и власть, которое нормально соседствует с высочайшими рейтингами. Понятно, что вся эта история была конкретным небольшим событием, хотя и трагическим для семьи и родственников погибшего, но видно, что общество воспринимает сирийские события сложнее, чем украинские. Смысл этой войны не вполне понятен.

Конечно, кто-то воспринимает аргументы, что мы должны бороться с преступниками и террористами на Ближнем Востоке, пока они не пришли сюда. Есть и аргументы геополитического характера: великие державы обязаны присутствовать в этом регионе, и если американцам можно, то почему нельзя нам? Но всё это не так убеждает, как американские ракеты на востоке Украины, так что отношение к конфликту не такое однозначное.

В связи с этим версия, что катастрофа самолёта является терактом, воспринимается российской властью как попытка ее дискредитировать и внести раскол в общественное мнение, и без того не такое мобилизованное, как было по Украине. Возникает вопрос о цене войны, на который граждане могут ответить не так, как хотелось бы властям.

Второй фактор состоит в том, что большая часть российской элиты и российского общества исходит из того, что Запад всегда нам вредит. И что именно Россия находится в центре его внимания, хотя на самом деле это далеко не всегда так. Это стереотип мышления эпохи холодной войны, когда существовало две противостоящие друг другу сопоставимые по силам коалиции, одну из которых возглавлял СССР. Это время сейчас воспринимается с определённой ностальгией, строящейся на том, что «боялись — значит уважали», и на том, что у нас был сопоставимый с Западом ресурс и многие мировые процессы воспринимались именно через призму этого противостояния.

Но сейчас всё иначе. Те же британцы, когда получают информацию хотя бы о минимальной опасности для своих сограждан, останавливают самолётные рейсы. Это их первая, почти инстинктивная, реакция, потому что если этого не сделать, а потом что-то случится, то ответственность будет возложена на правительство страны. Можно вспомнить, что одна из главных проблем в нынешней кампании Хилари Клинтом, это то, как она объясняет обществу, почему не были приняты все меры для обеспечения безопасности американских дипломатов в Ливии. Это очень существенные вопросы, на которые общество требует ответов. И в связи с этим понятно, почему западные страны отменяют полёты.

Но в России исходят из того, что Запад 24 часа в сутки только и думает, как бы навредить России и какую бы устроить провокацию. И когда британцы принимают такие решения, то представители российских властей сразу же говорят, что это — антироссийская акция.

 

Прямая речь
8 ДЕКАБРЯ 2016

Иван Коновалов, директор Центра стратегической конъюнктуры:

«Адмирал Кузнецов» — это авианесущий крейсер, то есть корабль, главная задача которого проводить авиационные операции в прибрежной зоне. Он был направлен в Сирию именно для этого, и занимается там тем, для чего предназначен. Если рассматривать в широком контексте то, что происходит в Сирии и на Ближнем Востоке вообще, то видно, что российские Вооружённые силы, а это и ВКС, и флот, и сухопутные части, то есть спецназ, военные специалисты и артиллеристы, имеют там возможность получить новый опыт. Причём не только боевой, а самый широкий опыт миротворческих и гуманитарных операций.

Поэтому для меня решение отправить «Кузнецова» в восточное Средиземноморье совершенно логично. Потому что и МиГ-29 и СУ-33, которые предназначены для этого корабля, получили возможность отработать необходимые задачи в реальной боевой обстановке. Понятно, что вся западная пресса подняла шум в связи с потерей двух самолётов. Но если говорить об авианосных группировках, то у американцев за тот же период потеряно четыре самолёта, в два раза больше. И что-то никто об этом не кричит!






  • Алексей Макаркин: У власти и КПРФ есть консенсус в том, что и те, и другие недовольны попытками Рашкина договориться с Алексеем Навальным.

  • Газета.RU: По числу жертв это крупнейшее ЧС на российских шахтах за последние 11 лет — со взрывов на шахте «Распадская» в Кузбассе в мае 2010 года. Тогда погиб 91 человек.

  • Лиза Канашева: Оставила Вальку в школе, ушла стоять за «Мемориал». Дмитрий Гудков: Пауки в банке, вне сомнений. Но даже и здесь двойные стандарты: друзьям - все, врагам - закон.

РАНЕЕ В СЮЖЕТЕ
Портрет Госдумы на фоне лося
26 НОЯБРЯ 2021 // ИГОРЬ ЯКОВЕНКО
Трагедия на шахте «Листвяжная». Как Госдума сдавала Рашкина. Лось и президент Кеннеди. Почему прокурор Краснов не смог ответить на вопрос КПРФ. Ж. отомстил Рашкину и потребовал поймать призрак коммунизма, который бродит по Европе. «Новые люди» решили начать с Рашкина борьбу с привилегиями. На чем основан отптимизм адвоката «Мемориала» Резника? 25 ноября утром в шахте «Листвяжная» в поселке Грамотеино города Белово Кемеровской области произошел взрыв и задымление, в результате которого, по последним сведениям, погибли 52 человека. Накануне шахтеры жаловались на запах газа и гари, но работа шахты так и не была остановлена...
Прямая речь
26 НОЯБРЯ 2021
Алексей Макаркин: У власти и КПРФ есть консенсус в том, что и те, и другие недовольны попытками Рашкина договориться с Алексеем Навальным.
В СМИ
26 НОЯБРЯ 2021
Газета.RU: По числу жертв это крупнейшее ЧС на российских шахтах за последние 11 лет — со взрывов на шахте «Распадская» в Кузбассе в мае 2010 года. Тогда погиб 91 человек.
В блогах
26 НОЯБРЯ 2021
Лиза Канашева: Оставила Вальку в школе, ушла стоять за «Мемориал». Дмитрий Гудков: Пауки в банке, вне сомнений. Но даже и здесь двойные стандарты: друзьям - все, врагам - закон.
А между тем в Лондоне и Гааге все идет своим чередом
22 СЕНТЯБРЯ 2021 // АЛЕКСАНДР РЫКЛИН
Пока внимание российского гражданского общества сосредоточено на чудовищной электоральной авантюре, которую здесь все еще называют «выборами», в разных точках земного шара шли процессы, призванные доказать уголовную сущность правящего в России режима. И никакие отечественные пропагандисты или силовики, никакая АП или ФСБ вмешаться в них не могут. Никакое «электронное голосование» тут применить не удастся. В начале сентября в Гааге возобновился процесс по делу сбитого малазийского «боинга», совершавшего рейс MH-17. Тогда, в 2014 году, погибли 298 человек.
Прямая речь
22 СЕНТЯБРЯ 2021
Николай Сванидзе: При нынешней власти Россия ничего не сделает, чтобы помочь любому из этих расследований или признать их итоги.
В СМИ
22 СЕНТЯБРЯ 2021
Росбалт: Россию должна признать свою вину и попросить прощения. Этого потребовали родственники жертв катастрофы МН17...
В блогах
22 СЕНТЯБРЯ 2021
Хадижат Мамадаева: Капец....их что, трое было.....это же теперь все шутки переделывать
В России горит тайга на территории больше Латвии
17 АВГУСТА 2021 // АЛЕКСАНДР РЫКЛИН
Это нынче такой расхожий прием – площадь пожаров, которые прямо сейчас полыхают в Якутии, сопоставлять с размерами каких-нибудь стран. Ваш покорный слуга в качестве примера привел Латвию, а можно было бы Литву, или Грузию, или Чехию. Что такое семь миллионов гектаров, никто понять не может. Даже те, кто пытаются. Люди вспоминают, что их дачный участок двенадцать соток, потом долго вычисляют, сколько соток в гектаре, начинают делить в столбик, но до конца никто не добирается. А тут все очень наглядно и доходчиво – горит вся Чехия, целиком. 
Прямая речь
17 АВГУСТА 2021
Дмитрий Орешкин: Эти бедствия популярности властям, конечно, не прибавят, но вряд ли убавят поддержку, просто потому что у людей, особенно в провинции, не выработан навык требовать...