Иранский цугцванг
Владимир Владимирович Путин оказался скверным переводчиком с персидского. Два месяца назад после встречи с иранским президентом Ахмадинежадом глава российского государства поторопился сообщить журналистам: «Иранская сторона положительно отреагировала на сделанные шестью странами предложения по выходу из кризиса». Речь шла о предложении, выдвинутом пятью постоянными членами Совета безопасности ООН и Германией. В нем Тегерану предлагалось до 31августа остановить процесс обогащения урана. В обмен были обещаны всевозможные экономические преференции. Также Ирану гарантировалось обогащение урана для его атомных электростанций (если таковые когда-нибудь будут построены) на территории других стран.
Сейчас выясняется, что Путин чего-то недопонял. 22 августа Тегеран выдал свой ответ. Сейчас дипломаты «шестерки» тщательно изучают этот 20-страничный документ. Но смысл его ясен – Тегеран не намерен прекращать обогащение урана. Мало кто сомневается, что эта страна поставила своей целью создание ядерного оружия.
Иранский отказ поставил «шестерку» в положение цугцванга, когда любой ход неизбежно ведет к проигрышу. Вашингтон настаивает на введении экономических санкций. Знающие люди утверждают, что Владимир Путин, разозленный обманом иранцев, велел, чтобы и Россия присоединилась к таким санкциям. Проблема, однако, заключается в том, какими именно будут эти санкции. Для Ирана чувствительны только те, которые ограничивают экспорт нефти. Трудно поверить, что на это согласится Китай, потребляющий значительное количество иранских энергоносителей. Такие ограничения неизбежно приведут к резкому росту цен на нефть и, стало быть, к дальнейшему замедлению экономического роста стран Запада. К тому же более чем сомнительно, что российские и западноевропейские энергетические компании легко откажутся от весьма выгодных инвестиций в иранскую нефтяную промышленность.
Есть другой «облегченный» вариант санкций, предполагающий запрет на передачу Ирану технологий, которые могут быть использованы при создании ядерного оружия, а также запрет на въезд в страны «шестерки» иранских чиновников. Очевидно, что такие санкции будут чисто символическими. Запрет на передачу «оружейных» ядерных технологий действует уже в рамках Договора о нераспространении ядерного оружия. Практика показала, что эти ограничения не помешали создать атомную бомбу тем, кто этого хотел, например, ЮАР или Пакистану. Главное – что такие санкции не окажут серьезного воздействия на Тегеран. Скорее, наоборот, укрепят режим аятолл в уверенности, что он может противостоять любому международному давлению.
Наконец, есть возможность сделать хорошую мину при плохой игре, найти в двадцати страницах иранского ответа очередной «позитивный» намек, вроде того, на который два месяца назад купился Владимир Путин. И вступить, как это и предлагает Иран, в очередной раунд бессмысленных переговоров.
Военное давление со стороны США и Израиля выглядит тоже весьма сомнительно. Очевидно, что американцы завязли в Ираке и Афганистане, а израильтяне после Ливана вряд ли готовы еще к одной военной операции. С военной точки зрения, единственно возможный вариант — это массированные авиаудары по ядерным объектам при отказе от наземной операции. Реализация подобного сценария грозит непредсказуемыми последствиями, например, новой волной масштабных террористических акций, которые Иран будет трактовать как ответ на агрессию.
Как видим, куда ни кинь – везде клин. При любом раскладе событий Тегеран не только продолжит работу над созданием ядерного оружия, но и представит себя мусульманскому миру в качестве единственной силы, способной дать отпор зловредному Западу. Следует признать, что в этот тупик международное сообщество пришло не без помощи государств, на предложения которых Иран только что дал отказ. Вашингтон настаивал на максимально жестком курсе в отношении Тегерана, но, как теперь очевидно, не имел ни политических, ни военных ресурсов для его осуществления. Это как раз та ситуация, когда слабо подкрепленные угрозы приводят к результату, обратному желаемому.
Последние несколько лет Москва заигрывала с Ираном, явно стремясь к использованию своих «особых» отношений с этой страной в торге с тем же Вашингтоном. Россия продолжала работы на АЭС в Бушере (хоть вся эта деятельность находится под контролем МАГАТЭ, нельзя исключить, что сооружение атомной электростанции было отличным прикрытием для военных программ). Москва обещала продать Ирану зенитно-ракетные комплексы. И главное, особая российская позиция всегда давала тегеранской дипломатии поле для маневра все те несколько лет, пока шли переговоры.
В результате на границах России будет все больше укрепляться государство, громогласно обещающее стереть с лица земли страну, которая ему не нравится (Израиль). Государство, способное в близкой перспективе создать «грязную» бомбу, а в отдаленной – ядерное оружие. Предотвратить это не удалось, партия проиграна.
Самое время проанализировать проигрыш. Например, ответить честно, принесла ли России пользу ее позиция, отличная от западной. Настала пора задуматься о том, как осуществлять политику сдерживания Ирана. А то ведь и оглянуться не успеем как оттуда, как из «дружественной» Северной Кореи полетят ракеты.
