
Москва долго отстаивала право на особость, на «неизмеряемость» общим аршином, на специфическую «восточную» демократию. Похоже, доказала. И теперь ей можно хамить.

Кажется, национальная идея, намеченная в общих чертах еще накануне чемпионата Европы по футболу нашим игроком Евсеевым («Х.. вам!»), наконец-то начала обрастать политической конкретикой.

Оранжевая революция – неплохо, 1991-й – тоже хорошо. Но рисковать страшно: а вдруг на сей раз «терапевтически» не получится? Не хочется рисковать…

На первый взгляд прошедшая неделя сложилась для Кремля на редкость удачно. Саммит в Братиславе продемонстрировал, что США не рискуют обострять отношения с Россией

Что-то такое витает в предвесеннем российском воздухе.Пока, конечно, почти неуловимое, но, впрочем, уже далеко не мной одним замеченное. Раньше старушки не кричали: «Долой Путина!», теперь аж заходятся.

Пять лет Владимир Путин неутомимо отстраивал идеальную систему государственного управления, способную эффективно, без искажений проводить в жизнь политику главы государства.

Минувшая неделя дала массу поводов думать, что ближнее зарубежье в сговоре с дальним все делает нам назло. Специально...

На этой неделе произошло нечто беспрецедентное. Президент Российской Федерации Владимир Путин признался, что ему стыдно.