Совету Европы есть что изучать

На сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы в Страсбурге рассматривался вопрос о соблюдении Российской Федерацией обязательств, принятых на себя при вхождении в Совет Европы. На сессию был представлен обширный 112-страничный доклад Комитета по мониторингу, подготовленный немецким депутатом Рудольфом Биндигом и британским Дэвидом Аткинсоном. Большинством голосов была принята резолюция № 1455 (2005) "О выполнении обязанностей и обязательств РФ", продляющая процедуру мониторинга ещё на два года.

Российские средства массовой информации вскользь упоминали, что изложенные в этом документе претензии касаются отмены де-юре смертной казни, вывода российских войск из Молдовы и безнаказанности преступлений против гражданского населения в зоне вооружённого конфликта в Чеченской Республике. Но это — лишь полфразы из третьего параграфа шестистраничной резолюции, которая, в свою очередь, вместила лишь малую часть ста-с-чем-то-страничного доклада. И вообще что значит для нас это голосование "далеко от Москвы"?
Один очень придворный политолог, внук Молотова и Риббентропа, заметил на "Эхе Москвы", что не стоит-де принимать близко к сердцу: что может быть доброго из Страсбурга? Собрались, мол, там депутаты-правозащитники навроде Сергея Ковалёва – помните такого? И мало ли что они там напринимают...

Председатель российского "Мемориала" Сергей Адамович Ковалёв, ранее долгие годы входивший в российскую делегацию в ПАСЕ, уже второй год как не депутат, но присутствовал в Страсбурге и на этот раз, по приглашению коллег из неправительственных организаций. Его впечатление сильно отличается от мнения придворного политолога: в Страсбурге сидят не правозащитники, а политики. Не идеалисты, а именно политики, не чуждые "геополитики" и "политики реальной". И на заседании к России отнеслись мягко, "чтобы не раздражать". И в резолюции есть масса оговорок, перечисляются трудности, которые испытывают российские власти: "террористическая угроза, связанная с конфликтом на Северном Кавказе, непрозрачная и незаконная приватизация, которая привела к установлению олигархического контроля над многими экономическими активами и ресурсами России, а также предполагаемая коррупция среди некоторых губернаторов, которые не были подотчетны ни федеральным органам, ни избравшему их населению".

И при всём при этом сама резолюция была куда глубже и жёстче, чем об этом у нас писали. "...Российским властям следует делать выбор в пользу решений, которые соответствуют юридически и политически обязательным стандартам и принципам Совета Европы. ...Представленный осенью 2004 года пакет реформ, направленных на укрепление "вертикали власти", является причиной значительной озабоченности, поскольку во многих отношениях он может подорвать систему сдержек и противовесов, необходимую для нормального функционирования любой демократии. ...Последние изменения в законодательстве о выборах в Государственную Думу и организации политических партий существенно ограничат политическую конкуренцию в России". Система назначения губернаторов "несовместима с основополагающим демократическим принципом разделения власти между законодательными и исполнительными органами. ...Недавние предложения об установлении контроля исполнительной власти над назначением и отстранением от должности судей... могут подорвать перспективы независимой и беспристрастной судебной системы в Российской Федерации". В том же ключе описаны Общественная палата, выборы 2003 и 2004 годов и многое другое.

Столь же критически рассмотрена и внешняя активность нынешней российской власти. "Ассамблея настоятельно призывает... в отношении рассмотрения соседних и других стран региона в качестве зон особого влияния, отказаться, как от неверной, от политики "ближнего зарубежья"... Но пока наша внешняя политика на этом пространстве сводится ровно к противоположному! После этого мелочью кажутся слова о нашем братстве с Белоруссией: все знают, что там у батьки политические противники и журналисты "исчезали", одни мы не знаем! Или о "компенсации лицам, которые были депортированы из оккупированных балтийских государств..."
Такой всеобъемлющей и жёсткой критики Россия давно не слышала.
Реакция нашей делегации была немного странной. Например, по поводу Прибалтики кто-то стал доказывать, что её оккупировала не Красная армия в 1940-м, но армия шведская еще в допетровские времена...
Заметим, что аргументация "для внутреннего употребления", то есть для нас с вами, — что формальное признание факта оккупации никак невозможно, поскольку в этом случае русскоязычное население лишается всех и всяческих прав — в Страсбурге не была озвучена, поскольку это бред.

Но в целом наши парламентарии вели себя куда спокойнее, чем, скажем, пять лет назад. Ещё в рогозинские времена российская делегация постепенно осваивала "двойной стандарт": в Европах улыбаться и говорить, что да, есть проблемы, а ярость и непримиримость к врагам отечества демонстрировать перед родной аудиторией. Вот и теперь руководитель российской делегации Константин Косачёв на заседании был сдержан и корректен, кивал и соглашался. Правда, по выходе в кулуары, сиречь в коридор, тот же самый Косачёв говорил, что-де решения Ассамблеи для России необязательны. И вообще теперь Россия вдвое сократит свои взносы в Совет Европы, но с последними решениями это, мол, совершенно не связано.

Ещё одно соображение наших делегатов — что всё это не очень по-настоящему, поскольку от мониторинга Россию избавят досрочно. Кому предназначен этот оптимизм, понятно — своему начальству. На чём основаны эти надежды на чудо, совершенно непонятно. Будет спешно ратифицирован Шестой протокол об отмене смертной казни? Как заметил на пресс-конференции Рудольф Биндиг, при нынешнем составе Госдумы для этого было бы достаточно одного жеста Владимира Путина. Только вот не будет этого жеста. И чудес не будет.
Совет Европы — организация серьёзная, и работает по строгой процедуре: ещё два года нашу действительность будут изучать особенно внимательно. И ведь есть что изучать — без ложной скромности! Тот же 870-й "дсп" приказ МВД немало удивил европарламентариев. Нет, они были вполне осведомлены об отечественной практике "фильтрации", но многостраничный документ, в котором через параграф буднично толкуют об организации фильтрационных пунктов — это, согласитесь, внушает... После этого ведь уже нельзя говорить об "эксцессах исполнителя".

Впрочем, и в докладе Биндига-Аткинсона о многом не сказано. Как заметил Сергей Ковалёв, Ассамблея, констатировав ряд существенных нарушений прав человека в России, не ответила на важнейший вопрос: что это? Отдельные случаи? Тенденция? Или государственная политика?

Автор — член правления общества «Мемориал»