Очень чувствуется некоторая теоретическая разница между правозащитниками и политиками — Гавел в этом смысле ближе к правозащитникам, чем к политикам. Мне понравилась его мысль, что люди, чувствующие ответственность за происходящее в мире, которые часто становятся объектом насмешек, их обвиняют в донкихотстве, ни в коем случае не должны впадать в одержимость. В отличие от многих наших политиков он убедился в необходимости иронии и самоиронии, которой пока в выступлениях российских участников дискуссии немного. Присутствует некоторое излишнее нагнетание, не содержательное, а стилистическое, и оно отпугивает представителей заведомо других социокультурных групп, которые могли бы, условно говоря, присоединиться, войти по многим интересам в определенный блок. Но они пугаются даже не самой по себе радикальности стилистики, а излишней патетичности, я бы сказал — может, это будет немножко резко, — неполной культурной адекватности. С другой стороны, было очень ценное выступление Арсения Борисовича Рогинского, человека, который всегда придерживается линии культурной, смысловой и политической адекватности, действительно, проблема соотношения наших «памятей» — одна из самых больных. С другой стороны, он совершенно прав, проводя параллели между как будто политически разными, но в чем-то очень похожими явлениями — такими, как, условно говоря, путинское большинство и Лев Качиньский в Польше, или уклонившийся резко вправо Виктор Орбан в Венгрии, или какие-то течения в Румынии, Болгарии и т.д. Тут есть явное единство явлений не только постсоветских, но и вообще постсоциалистических, и очень важно, как для научного анализа, так и для конструирования политики, этот опыт учитывать — и опыт как таковой, и в целях более адекватного взаимодействия.

Борис Долгин — заместитель главного редактора интернет-канала "Полит.Ру"