КОММЕНТАРИИ
В обществе

В обществеПоражение при Болотной

ЕЖ/Олендская Мария


Давайте наберемся честности и мужества. Чтобы признать, что битву при Болотной мы проиграли. Мне это горько признавать, но это так.

Не 24 февраля, когда судья Никишина огласила приговор, о котором я уже написал все, что думаю. И на который, будучи защитником Андрея Барабанова, уже отправил жесткую и безнадежную апелляцию.

Мы проиграли все значительно раньше. И проиграли не в суде. Дело не в том, что я был защитником на процессе и теперь хочу снять с себя ответственность за то, что не сумели добиться оправдательного приговора — не в суде, увы, определяются срока по политическим делам. Я думаю, мы могли бы сработать лучше, могли бы еще явственнее, доказательнее вскрыть вранье обвинения — не решило бы это ничего. Потому что мы проиграли много раньше.

Скажу даже больше: как ни странно, сам суд мы, пожалуй, даже и не проиграли. Сравните 4,5 года лагерей у Максима Лузянина, признавшего свою вину (зря, ох, зря!) и пошедшего «особым порядком» — и от 2,5 до 4 лет восьмерым «болотникам», ничего не признавшим и стоявшим до конца. Не выиграли, но и не проиграли. Не столько мы, защищавшие их в суде, а больше они сами и те, кто их поддерживал. А вот в битве при Болотной мы все вместе потерпели поражение.

В конце 2012 года каждые субботу и воскресенье по Тверской, на Охотном ряду, на Манежке стояли «пикеты выходного дня» в защиту узников 6 мая. Упрямо, выходные за выходным, несколько месяцев подряд. Сколько человек принимало в них участие? Редко когда по 50 одновременно. Думаю, не больше, чем 100-200 человек за все эти месяцы. Да, стоять в холод и ветер в одиночку на Тверской нервно и неуютно. Под равнодушными взглядами прохожих, которым нет никакого дела до того, о чем кричат плакаты. Под оловянными взглядами полицейских, занудно переписывавших тексты этих плакатов. А сколько человек приходили на ежедневный изнурительный многомесячный нон-стоп пикет у Следственного комитета? Хоть раз пришли? Разумеется, у всех есть хлопоты и дела. Более нужные и более приятные. И отмазка, почему не пойти, находилась всегда. А настойчивости и убежденности в необходимости таких действий не находилось. И Следственный комитет мог спокойно продолжать лепить дело: героический пикет у его дверей день ото дня все больше выдыхался, а на Тверской в цепочке пикетов все чаще зияли пустоты.

Не приходившие — это к вам: вы покинули строй и дезертировали. Первый раунд был проигран почти с ходу.

В начале 2013 года, когда маховик «болотного дела» уже вовсю раскрутился, когда уже прозвучали слова г-на Пескова, предлагавшего «размазать печень демонстрантов по асфальту», Комиссией круглого стола 12 декабря было инициировано беспрецедентное Общественное расследование событий 6 мая 2012 года на Болотной площади.

Инициировать-то инициировано, да вот только занимались им всего несколько человек. А все остальные стояли и смотрели, как оно «не получится». Ну да это так, к слову. А если по существу: сколько народу было на Болотной 6 мая 2012 года? Тысяч пятьдесят? Ну, хорошо, кто-то ушел сразу после начала и почти ничего не видел, но где-то около 30 тысяч человек всё видели своими глазами. Сколько человек откликнулись на Общественное расследование и прислали свои ответы на вопросы анкеты? 600 (шестьсот). В итоге расследование состоялось. И удалось выяснить почти всё. Во всяком случае, самое главное. И всем приславшим свои показания от нас, защитников, огромная благодарность. По своему опыту знаю: многие даже обижались, что мы их не вызывали свидетелями в суд (почаще бы отвечать на такие претензии!), приходилось подробно и даже с некоторой неловкостью объяснять, что — увы! — жанр судебного разбирательства не то же самое, что расследование событий, что наши действия ограничены рамками конкретного процесса, конкретными обвинениями конкретным людям, что свидетель, пусть мельком видевший наших подзащитных 6 мая на Болотной, нам порой ценнее, чем самый точный и подробный в показаниях очевидец всего события в целом — всё это приходилось объяснять и брать за горло собственное желание пригласить таких рвущихся в бой за правду (вот уж когда я говорю без тени иронии!) свидетелей. Но все эти 600 человек должны понимать — очень надеюсь, что понимают! — что без их показаний Общественному расследованию мы не нашли бы тех, кого пригласили в зал суда, и что без свидетельств тех, кого не было в зале суда, мы не смогли бы так «прицельно» допрашивать полицейских — свидетелей обвинения. Что не будь их показаний, не из чего было бы сложить доклад, не с чем было бы Михаилу Касьянову ехать в Брюссель и укатывать, утрамбовывать до того глядевших широко закрытыми глазами европейцев и их парламентариев, не принял бы Европейский суд по правам человека это дело и не придал бы ему приоритетный статус. Так что всем, кто откликнулся на Общественное расследование, — спасибо! Их было целых 600 человек!

На основе доклада комиссии в любой нормальной стране было бы как минимум парламентское расследование, а затем и судебное преследование должностных лиц, виновных в силовом полицейском разгоне мирной демонстрации. В любой нормальной стране с нормальным парламентом и нормальной судебной системой. Сами понимаете, не в нашей стране.

600 человек свидетелей — у нас в стране это немыслимо много для такого рода расследований...

... но это всего-то 2% от тех 30 тысяч человек, которые видели всё своими глазами. Вот и еще шаг к поражению — дезертирство, снова дезертирство, давайте говорить начистоту, 98 процентов тех, кто был на Болотной 6 мая 2012 года. И — видит Бог! — неинтересно, было ли это дезертирство со страху или от безразличия. Было. Дезертировали. Только кричать оказались горазды: «Один за всех и все за одного!».

И вот, уже после доклада, когда всё было разложено по полочкам, сколько людей выходило в защиту ребят, севших по «болотному делу»? Не знали? Да такой пиар, как у доклада, мало у какого другого документа был! И ссылок на него было не счесть! Не прочитали? Не удосужились? Не захотели читать, чтобы не тревожиться? А то, неровен час, еще и кольнет где-то под сердцем. Или прочитали, но решили, что вас лично это не касается? И удобно оправдывали себя тем, что, мол, посадили тех, что дрались, а мы-то, мы-то белые и пушистые! Вот и еще один шаг к поражению.

Сколько денег собирали на праздники непослушания в 2012 году? За день по 3-4  миллиона рублей на сцену, звук и тому подобное. И так на каждый большой митинг. Знаете, сколько денег собрал Комитет 6 мая за календарный год? Те же 3-4 миллиона. Поверьте, мы безумно благодарны каждому, кто внес сколько смог — все средства пошли на поддержку ребят, на передачи в СИЗО, на помощь их семьям, на оплату адвокатов и экспертиз, на листовки и подписку для ребят. Спасибо всем, кто дал сколько мог. Особенно тем, кто приносил больше, чем мог. Но 3-4 миллиона за год! Потому что это не праздник. Потому что это жизнь, которую мы не умеем жить, а не проживать.

И еще о «властителях дум» и «совести нации». У каждого своя работа. За многими «их» театры, студии, зрители... «Их», но не «ваши» — благоразумно и ответственно промолчав, вы расписались в том, что  они не ваши. Кто не расписался — тем я не кланяюсь в ноги, не за что. Просто готов подать руку и не отмывать ее после этого с мылом как после инфекционного больного. Мы проиграли именно потому, что не нашлось (или почти не нашлось) в Третьем Риме наследников первого — типа Катона Старшего с его Carthaginem esse delendam! Мы проиграли потому, что во всей стране нашлось всего несколько изданий, следовавших Катону, да еще горстка тех, что хоть от случая к случаю писали правду. Да, со СМИ беда, да, почти все они подконтрольны властям, только вот в Польше, после прихода к власти Ярузельского, военной хунте пришлось сажать перед камерами в телестудиях и перед микрофонами на радио военных — не нашлось там почему-то ведущих и дикторов, согласных продолжать вести передачи, будто ничего не случилось.

В сражении при Болотной были и победители. Это власть, день ото дня укореняющаяся в фашизме при нашем молчаливом попустительстве. И еще ребята, выстоявшие под катком этой власти. Неважно, осужденные, вышедшие по кастрированной амнистии (мы ведь благодарны людоедам за нее, не правда ли?), защищающиеся сейчас в суде или готовящиеся к нему в СИЗО — они не сдались перед машиной лжи. И их родные, устоявшие и не сломавшиеся. А все мы остальные потерпели поражение.

Мы его заслужили. Мы ничего больше не заслуживаем. Во всяком случае, пока не заслуживаем. И все дезертировавшие с поля боя при Болотной, уютно спрятавшиеся в повседневность должны запомнить раз и навсегда: своим спасением, тем, что поражение при Болотной не превратилось в паническое бегство, что их не порубили в капусту висящие на плечах у них, бегущих, «сотрудники правоохренительных органов», — так вот, своим пока еще спасением они обязаны горстке людей, прикрывших их спины. Горстке замученных, выдохшихся за эти два года людей, по какой-то нездешней причине оставшихся стоять, когда все только что дружно скандировавшие «Один за всех, и все за одного!» растворились в «деловых буднях».

Поражение — штука полезная. Порой куда более полезная, чем победа. Потому что победа, она «одна на всех», а поражение достается каждому лично. И каждому выпадает шанс обернуться и посмотреться в зеркало.

*     *     *

P.S. Больше полугода раз в неделю я выхожу из Бутырки. Четыре решетчатых двери-отсечки внутри с привычно-омерзительным зуммером — спуск по кривой лестнице в башне тюремного замка — крохотный дворик с нелепой, вечно закрытой церковной лавкой — проём в стене — десяток ступеней вниз — десять метров асфальта — арка жилого дома (вы дольше читаете эти слова, чем требуется времени, чтобы пройти эту via dolorosa)... — и Новослободская улица, «Кофе-хауз» и «Шоколадница» напротив, магазин «Люстры», дорогущая «Чайка-плаза», толпы спешащих по своим делам людей, клаксоны машин, смех девушек и звонки трамваев по Лесной...

... А вокруг шумела Иудея

И о мертвых помнить не хотела.

Но ложились тени на суглинок,

И таились тени в каждой пяди,

Тени всех бутырок и треблинок,

Всех измен, предательств и распятий...

 (Александр Галич)

 

 

 

 

Версия для печати