«Укропы», «ватники», «колорады», «каратели», «террористы», «фашисты»… С обеих сторон звучит риторика жгучей ненависти. Война захватила души людей настолько, что услышать друг друга они уже не могут. На днях руководство ДНР заявило, что готово к прекращению огня в целях «недопущения разрастания масштабов гуманитарной катастрофы», однако каким же языком это было сказано? «Кровожадные киевские власти», «украинская агрессия», «нацисты»… Естественно, такое заявление не может привести к прекращению огня.

Новым предстоятелем Украинской православной церкви стал митрополит Онуфрий. Патриарх Кирилл уже одобрил выбор епископов и утвердил Онуфрия на должности. Онуфрий — самая ожидаемая кандидатура, которая не предвещает каких-либо больших неожиданностей. С одной стороны, это человек, который лоялен украинским властям, в период нынешнего российско-украинского конфликта он неоднократно делал заявления, которые воспринимались Киевом вполне положительно, и никоим образом не поддерживал ни Донецкую, ни Луганскую республики. К нему также нельзя предъявить никаких претензий с точки зрения коррупции или проблем с моральным обликом.

Россия согласовала с Киевом и Международным комитетом Красного креста оказание гуманитарной помощи Юго-Востоку Украины. Эту информацию подтвердил глава Российского МИДа Сергей Лавров. Судя по всему, это — чисто дипломатический манёвр. Президент Порошенко не хотел выступать злодеем, который не позволяет провозить помощь в пострадавшие регионы. Но он настоял на своих условиях поставок этой помощи. Она должны проходить под контролем украинских военных, чтобы под видом «гуманитарки» не ввозилось вооружение. реальные поставки помощи вряд ли будут очень масштабными. Речь, скорее, о том, чтобы обе стороны — российская и украинская — смогли «сохранить лицо».

Седьмого августа коммунальные службы Киева начали разбор Майдана, вернее, того, что от него осталось. То, что осталось от Майдана (киевляне сегодня называют это по разному: «срач», «бомжатник», «алкосотня», наконец, «ярмарка сувениров на костях Небесной сотни»), оказало силовое сопротивление коммунальщикам, в итоге разбор Майдана превратился в разгон, и обе стороны обвиняют друг друга в срыве договоренностей и «нежелании услышать». Вот эта риторика сегодняшних «сотников» о том, что их «не слышат» и что это они (именно они, пара сотен людей, проживающих отныне в центре Киева) фактические «промоутеры» новой власти и потому власть перед ними в неоплатном долгу, очень сильно напоминает другую, печально известную «жалостную песнь», и неслучайно мы все чаще слышим о том, что этот «остаточный» Майдан «кореш того мифического "донбасса", который "надо услышать"».