С середины августа российско-украинские отношения пребывают в состоянии «холодной войны», причем недружественные действия одно за другим следуют со стороны Москвы. «Таможенные учения», фактически заморозившие весь украинский экспорт в Россию, рассуждения советника Путина Сергея Глазьева о возможном введении визового режима с Украиной, инициатива министра иностранных дел Сергея Лаврова пускать украинских граждан в Россию только по загранпаспорту, спешное укрепление границы колючей проволокой. И все ради того, чтобы убедить Киев пренебречь ассоциированным членством в ЕС и присоединением к европейской зоне свободной торговли, предпочтя любимое детище Путина – Таможенный союз. В конце октября Кремль продемонстрировал готовность прибегнуть к последнему аргументу – газовому вентилю.
Фото ИТАР-ТАСС/ Виталий Грабар
Ночные переговоры глав внешнеполитических ведомств России и США были обставлены всеми атрибутами дипломатического прорыва. Путин внезапно позвонил Обаме и вроде бы конструктивно отреагировал на американские предложения по деэскалации российско-украинского конфликта. Госсекретарь США, уже летевший из Эр-Рияда в Вашингтон, картинно развернул самолет и отправился в Париж на встречу с Лавровым. Там они добрых четыре часа переговаривались один на один. Ко всем этим атрибутам прорыва недостало только одного — самого прорыва. Позиции сторон по-прежнему диаметрально расходятся.
В России довольно плохо осознан тот факт, что если учитывать соотношение церквей и общин (более 30 тысяч) и численность населения страны (около 50 млн чел.), то Украина является одной из самых христианских стран Европы. При этом в стране наличествует не только православие самых разных юрисдикцией, католицизм и греко-католицизм, но и большое разнообразие протестантских течений. Евангельские церкви — баптисты, пятидесятники, адвентисты, евангелисты всех мастей — распределены по всей территории Украины, сильные многотысячные церкви есть как на Востоке, так и на Западе. На 1 января 2013 года в Украине зарегистрировано 9464 протестантских организаций на фоне 18 тысяч православных (в России, по данным Минюста, чуть более 20 тысяч зарегистрированных христианских общин на почти 144 млн человек).
Одним из главных итогов минувшей недели стало довольно успешное завершение российской военной операции в Крыму. Сама операция по большей части свелась к тому, что «вежливые зеленые человечки» в полном соответствии с указаниями Верховного главнокомандующего запускали впереди себя гражданских людей и, благодаря живому щиту, захватывали размещенные на полуострове украинские воинские части. Начальник Генерального штаба России Валерий Герасимов бодро отрапортовал, что под юрисдикцию Москвы перешли аж 193 украинских подразделения. Впрочем, очевидно для отчета Путину военным не хватило запланированного количества голов украинских военных, перешедших в российскую армию. Посему сообщили о том, что в состав российских Вооруженных сил перешли (или, точнее, переплыли) боевые дельфины и морские котики из Севастопольского океанариума…
Армения, Белоруссия, Боливия, Венесуэла, Куба, КНДР, Зимбабве, Никарагуа, Сирия, Судан… Нет, это не новейший список международных изгоев. Это новейшее издание списка российских, простите за выражение, союзников. 11 государств рискнули открыто поддержать позицию Москвы по аннексии Крыма. Чувствую, Виталию Чуркину нагорит. Куда делась Аргентина, чья президентша накануне (если верить кремлевской пресс-службе) горячо поддержала захват полуострова? И почему, черт побери, упустили такую важную страну, как Вануату? В общем, на наших глазах дошли до мышей. Ровно сто государств проголосовали за резолюцию, утверждающую, что референдум не имел законной силы...
События этой зимы принципиально изменили политический ландшафт Украины, приведя к власти новые силы. Итак, что за люди занимают сейчас высшие государственные посты, каковы их взгляды и бэкграунд? Это тем более интересно, что со многими из них России, так или иначе, придётся в будущем взаимодействовать. Прежде всего, необходимо понимать, что руководители трёх оппозиционных при Януковиче парламентских партий не были «лидерами Майдана». Майдан скорее терпел их в качестве политического крыла протеста, понимая, что это единственные люди, с которыми власть готова вести хоть какие-то переговоры.
Разговоры о возможной потере РПЦ МП украинского православия и о перспективах создании в соседней стране единой поместной церкви, совершенно независимой от Москвы, стали сегодня общим местом. Об этом говорят даже с некоторым восторгом. Но вопрос «как, какой ценой?» продолжает висеть в воздухе. Многие горячие головы в Киеве навешивают на Московский патриархат ярлыки: «идеологический пособник агрессора», «пятая колонна»... Однако нельзя не признать, что своим нынешним неучастием в противостоянии патриарх Кирилл сделал все что мог, чтобы не раздувать страсти. Достаточно напомнить, что он не присутствовал в Кремле на подписании соглашения с Крымом.




